- Несколько минут назад Пигу был здесь, на бульваре Ришар-Ленуар.
- Вы его видели?
- Да. Из окна. Он стоял напротив, на другой стороне бульвара.
- Поймать его не пытались?
- Нет.
- И он ушел?
- Да. Пожалуй, еще вернется. А может быть, в последний момент у него не хватит решимости и он снова сбежит.
- Каких-нибудь распоряжений не будет?
- Нет. Спокойной ночи, малыш! Мегрэ чувствовал себя отяжелевшим и, прежде чем снова усесться в кресло, налил себе рюмочку сливянки.
- А ты не думаешь, что от этого тебя бросит в жар?
- Многие пьют от гриппа водку. Правда, это лечение не в стиле доктора Пардона.
- Давненько что-то мы не приглашали их на обед. Вот уже больше месяца, как мы не виделись.
- Дай мне покончить с этим делом. У Лапуэнта есть новости. Стало известно, что Пигу провел последние месяцы в одной трущобе близ "Чрева Парижа", которая именуется гостиницей "Лебедь".
- Он съехал оттуда?
- Да, две недели назад.
Мегрэ отказывался лечь раньше времени, а время ложиться начиналось для него с десяти вечера. Он поглядывал на стенные часы, а потом попытался все же почитать газету. Однако, пробежав несколько строк, так и не понял, о чем в них говорится.
- Ты падаешь от усталости.
- Через десять минут лягу спать.
- Измерь температуру.
- Если ты настаиваешь...
Госпожа Мегрэ принесла градусник, и он послушно держал его во рту пять минут.
- Тридцать восемь! Если к утру не спадет, я позвоню Пардону, хочешь ты этого или не хочешь.
- Завтра воскресенье.
- Ничего. Пардон приедет.
Госпожа Мегрэ уже переодевалась у себя на ночь, и они переговаривались из разных комнат.
- Не люблю, когда у тебя воспаляется горло. Сейчас я его смажу.
- Ты ведь знаешь, что меня от этого может вырвать.
- Пустяки, даже не почувствуешь. То же самое ты говорил и в прошлый раз, а все обошлось хорошо.
Это была клейкая синяя жидкость, которою смазывали горло с помощью кисточки. Медикамент давно уже вышел из моды, но госпожа Мегрэ неукоснительно продолжала им пользоваться уже более двадцати лет.
- Открой-ка пошире рот.
Перед тем как задернуть шторы, Мегрэ не удержался и снова посмотрел в окно.
На тротуаре напротив никого не было. Ветер все усиливался, поднимая пыль с центральной части бульвара.
Он спал глубоким, тяжелым сном и не сразу выплыл на поверхность яви. Кто-то настойчиво тряс его за плечо, и первым побуждением комиссара было отодвинуться. Чья-то рука словно звала его; и, оттолкнув эту руку, Мегрэ сделал вид, что собирается перевернуться на другой бок.
- Мегрэ...
Голос жены едва был различим.
- Он здесь, на площадке. Позвонить не решился, только несколько раз тихонько постучал. Ты меня слышишь?
- Что? - Комиссар потянулся, чтобы зажечь ночник, и с удивлением посмотрел вокруг. Что ему снилось минуту назад? Он уже забыл, но осталось ощущение, будто он вернулся из другого мира.- Что ты сказала?
- Он здесь. Осторожно постучался в дверь. Комиссар встал и нашел лежавший на кресле халат.
- Который час?
- Половина третьего.
Мегрэ взял трубку, которую погасил перед сном, и снова раскурил.
- Ты не боишься, что...
Он на ходу повернул выключатель, вышел в прихожую, несколько секунд постоял неподвижно и наконец открыл дверь.
Лестница была уже давно погружена во мрак, и свет из квартиры внезапно вырвал из мрака человека на площадке. Он пытался что-то сказать. Должно быть, приготовил целую речь, но, увидя в нескольких шагах от себя Мегрэ, растрепанного, в халате, настолько растерялся, что лишь пробормотал:
- Я вас побеспокоил, не так ли?
- Входите, Пигу!
У него еще была возможность броситься к лестнице и удрать. Он моложе и проворнее комиссара. Сейчас он переступит порог, и тогда пиши пропало. Мегрэ замер, как при встрече с белкой.
Колебание длилось всего несколько секунд, но они показались необыкновенно долгими. Человек шагнул вперед. Сначала Мегрэ пришло в голову, что нужно запереть дверь и положить ключ в карман, но тут же передумал.
- Вы, наверное, продрогли?
- Ночь далеко не теплая, и очень ветрено.
- Садитесь! Когда обогреетесь, снимите свой плащ,- сказал Мегрэ и крикнул жене, которая уже одевалась: - Приготовь нам, пожалуйста, грог!
Затем, расслабившись, опустился на стул напротив своего гостя. Наконец-то он увидел его вблизи! Редко кто возбуждал в нем такое любопытство.
Больше всего поражала моложавость Пигу. Его круглое, даже толстощекое лицо таило в себе что-то детское, наивное.
- Сколько вам лет?
- Сорок пять.
- На вид вам столько не дашь.
- Это для меня вы заказали грог?
- Для вас и для себя. Я нездоров. У меня грипп, может быть, ангина, и грог будет кстати.
- Обычно я не пью. Только стаканчик вина за едой. Простите, что я такой грязный. Я уже давно не имел возможности почистить одежду. А горячей водой мылся в последний раз неделю назад в банях на улице Сен-Мартен.
Внимательно изучая друг друга, они с трудом подбирали слова.
- Я ждал вас с минуты на минуту.
- Вы меня видели?
- Да. Я даже чувствовал, что вы колеблетесь. Вы уже сделали шаг вперед, но тут же удалились в сторону улицы Шмен-Вер.
- И я видел вас в окне. Но я стоял в тени, и мне даже в голову не приходило, что вы тоже меня видите и даже узнали.
Услышав шум, Пигу вздрогнул, совсем как белка. Это госпожа Мегрэ принесла грог, из скромности стараясь не глядеть на посетителя.
- Сахару побольше?
- Пожалуйста.
- Положить лимон? - Приготовив грог, она поставила стакан перед гостем, потом перед мужем.- Если что-нибудь понадобится, позовите меня!
- Ладно. Может быть, мы попросим еще грогу.
Чувствовалось, что Пигу - человек воспитанный и старается вести себя прилично. Взял стакан и выжидал, пока комиссар пригубит первым.
- Очень горячо, но полезно, верно?
- Во всяком случае, грог вас согреет. А теперь снимайте плащ.
Пигу так и сделал. Костюм его был неплохо сшит, но оказался в пятнах и белой краске.
Теперь они не знали, о чем говорить. И тот и другой прекрасно понимали, что настало время коснуться вещей весьма серьезных, поэтому выжидали, хотя и по разным причинам. Молчание длилось довольно долго. Оба опять глотнули грога. Мегрэ встал и набил себе вторую трубку.
- Курите? - осведомился наконец он.
- У меня кончились сигареты.
Комиссар достал пачку из буфета и протянул ее гостю. Тот был смущен и не отрывал глаз от Мегрэ, подносившего спичку. Они снова сели, и Пигу заговорил:
- Прежде всего я должен извиниться, что побеспокоил вас дома, да еще среди ночи. Но я очень боялся явиться на набережную Орфевр, а бродить в одиночестве по улицам Парижа стало невмоготу.
Выражение лица Мегрэ не изменилось. В уютной домашней обстановке, со стаканом грога в руке и трубкой в зубах, он походил на доброжелательного старшего брата, которому можно все рассказать.
Глава VII
- Что вы обо мне думаете? - произнес Пигу первые серьезные слова. Чувствовалось, что для маленького бухгалтера вопрос этот чрезвычайно важен. Должно быть, он всю жизнь искал ответа на него в глазах людей.
Что можно было сказать?
- Видите ли, Пигу, я вас еще недостаточно знаю,- буркнул Мегрэ, улыбаясь.
- Вы так добры со всеми преступниками?
- Далеко не со всеми. Я бываю и очень злым.
- С какими людьми, например?
- С людьми типа Оскара Шабю. Глаза Пигу разом просветлели, словно он обрел союзника.
- Знаете, я ведь действительно украл у него немного денег. Совсем немного. Меньше, чем он тратит в месяц на чаевые. Но настоящим вором был сам Шабю. Он украл у меня чувство собственного достоинства, мою человеческую гордость. Он унизил меня настолько, что я почти стыдился того, что существую.