- Эти планы вы строили по вечерам, я полагаю?
- Откуда вы знаете?
- А утром она видела все в более реальном свете.
- Она боялась.
- Чего?
- Умереть с голоду.
Наконец-то в голосе Пьеро прозвучало то, что он так тщательно скрывал, и это что-то важное все время ускользало от Мегрэ.
- Не думаете ли вы, что Лулу связалась с профессором потому, что боялась именно этого?
- Возможно.
- Она, очевидно, часто в своей жизни голодала?
- Я тоже наголодался! - с вызовом в голосе выкрикнул Пьеро.
- Но она все время опасалась, что это вернется?
- Что вы этим хотите сказать?
- Ничего. Просто стараюсь понять. Ясно пока одно: в понедельник вечером кто-то в упор выстрелил из револьвера в Лулу. Вы утверждаете, что это были не вы, и я вам верю.
- Вы, мне действительно верите? - с удивлением прошептал Пьеро.
- Пока у меня не будет уличающих вас доказательств.
- И вы позволите мне уйти?
- Как только мы окончим беседу.
- И отмените объявленный на меня розыск, прикажете полиции оставить меня в покое?
- Далее постараюсь, чтобы за вами сохранилось место в "Грело".
- А журналисты?
- Я сейчас же сообщу им, что вы добровольно явились в полицию и после беседы мы оставили вас на свободе.
- Но это еще не означает, что я свободен от подозрений.
- Я скажу, что против вас нет ни одной улики.
- Это уже лучше.
- У Лулу был револьвер?
- Нет.
- Вы недавно говорили, что она боялась.
- Она боялась жизни, нищеты, но не людей. Револьвер был ей совершенно не нужен.
- В понедельник вечером вы пробыли у нее не больше четверти часа?
- Мне надо было возвращаться в "Грело". Кроме того, я не любил засиживаться у нее в квартире, зная, что старик каждую минуту может прийти. У него есть ключи.
- Вы с ним когда-нибудь встречались в квартире?
- Один раз.
- И что произошло?
- Ничего. Это произошло после обеда, в это время он к ней обычно не приходил. Мы с Лулу договорились встретиться в городе в пять, но что-то произошло, и я не смог прийти. У меня были дела как раз у ее дома, и я поднялся наверх, чтобы предупредить ее. Мы сидели в гостиной и разговаривали, когда послышался скрежет ключа в замке. Он вошел. Я не хотел спрятаться. Но он даже не посмотрел на меня. Просто вошел в комнату, не снимая шляпы и не произнося ни слова, ждал. Словно меня совсем не было.
- Так вы, значит, так и не знаете, зачем Лулу просила вас прийти в понедельник вечером?
- Думаю, что ей хотелось с кем-нибудь об этом поговорить.
- Как закончился ваш разговор?
- Она сказала: "Хочу, чтобы ты все знал. Я сама еще не представляю, что сделаю. Мне и самой пока не все ясно. Но ты тоже подумай".
- Лулу никогда не говорила вам о браке с профессором? Пьеро явно старался сосредоточиться.
- Как-то раз, когда мы были в ресторанчике на бульваре Рошфор и говорили об одной нашей знакомой, которая как раз вышла замуж, Лулу сказала: "Только от меня зависит, чтобы он развелся с женой и женился на мне".
- Вы поверили ей?
- Может быть, он и на самом деле так поступил. Мужчины в этом возрасте способны на все. Мегрэ не смог удержаться от улыбки.
- Я не спрашиваю вас, где вы прятались со вчерашнего дня.
- Этого я вам не сказку. Я свободен?
- Совершенно.
- А на выходе ваши люди меня не задержат?
- В самом деле, лучше будет, если вы часок проведете в этом квартале, пока не отменят приказ о вашем розыске. На площади Дофин есть маленькая пивная, где вы будете в полной безопасности. А еще лучше, если вы снимите комнату в ближайшем отеле и завалитесь спать.
- Я не засну.
На пороге он обернулся:
- А что вы с этим сделаете? Мегрэ понял:
- Если никто из родственников не потребует выдачи тела...
- А я могу потребовать?
- При отсутствии родственников...
- Вы только скажите мне, как это сделать?
Он хотел устроить Лулу пышные похороны, и чтобы за гробом шли их общие друзья из кафе и все, кто знал Лулу в квартале Барбе.
Мегрэ задумчивым взглядом проводил удалявшийся по коридору силуэт музыканта, медленно закрыл дверь и минуту неподвижно стоял посередине кабинета.
ГЛАВА VII
Было около шести часов, когда автомобиль уголовной полиции остановился на авеню Карно, напротив дома, в котором жили супруги Гуэн. Рано стемнело, и в этот день, впрочем, как и в три предыдущих, солнце совершенно не могло пробиться сквозь тучи.
В комнате консьержки горел свет. Светились окна и на пятом этаже, у профессора, в левой части его квартиры. Окна некоторых квартир тоже сияли огнями.
Сидя на заднем сиденье автомобиля, в пальто, .которое сковывало движение, с торчащей изо рта трубкой, Мегрэ казался таким мрачным, что водитель, вынув из кармана газету, спросил шепотом:
- Вы позволите?
Странно, что он мог читать при свете уличного фонаря.
Дурное настроение не покидало Мегрэ всю вторую половину дня. Хотя это и не было полностью дурным настроением, но коллеги знали об этом, и на набережной Орфевр пошли слухи, чтр комиссара сейчас лучше не трогать.
Он не покидал своего кабинета, лишь два-три раза заглядывал в комнату инспекторов, окидывая их таким взглядом, словно забывал, зачем он пришел.
Комиссар быстро закончил несколько дел, ожидавших своего завершения уже с неделю, примерно в половине пятого позвонил в больницу в Нейли.
- Профессор Гуэн сейчас на операции?
- Да. И кончит не раньше, чем через час. Кто его спрашивает?
Мегрэ положил трубку и еще раз перечитал рапорт 'Жанвье, касавшийся опроса жильцов дома на авеню Карно. Выстрела не слышал никто. На том же этаже, что и Луиза, жила мадам Меттефель, еще довольно молодая вдова, которая в понедельник вечером была в театре. Этажом ниже семья Кремье устраивала в это время ужин на двенадцать персон, закончившийся очень шумно. Они, естественно, ничего не слышали.
В половине шестого, когда Мегрэ снова позвонил в больницу, ему ответили, что операция закончилась и профессор переодевается. Именно тогда комиссар вызвал машину.
Авеню Карно была улицей довольно пустынной - ни прохожих, ни машин. Через плечо водителя Мегрэ прочитал заголовок на первой странице газеты: "Пьеро-музыкант на свободе".
Как он и обещал, комиссар передал эту информацию репортерам. Часы на приборной доске слабо светились, стрелки показывали двадцать минут седьмого. Если бы поблизости было бистро, комиссар с удовольствием пропустил бы стаканчик. Он даже пожалел, что с этой целью не остановился по пути.
Только без десяти семь перед домом остановилось такси.
Этьен Гуэн вышел первым и с минуту стоял неподвижно, ожидая, пока его ассистентка покинет машину.
Профессор стоял около фонаря, и его силует отчетливо вырисовывался на фоне улицы. Он был примерно на полголовы выше Мегрэ и так же широк в плечах. Судить же о фигуре профессора было трудно, поскольку развевающиеся по-, лы пальто, слишком широкого и длинного, явно не по моде, скрывали ее очертания. Шляпа была надета набекрень, видимо, профессор не очень заботился о своем внешнем виде. Он производил впечатление когда-то сильного, но затем похудевшего мужчины.
Когда машина отъехала, Гуэн с минуту слушал, что ему говорила ассистентка. Скорее всего, она напоминала ему о завтрашних визитах.
Женщина прошла с профессором до подъезда, протянула ему темный кожаный портфель, который до этого она держала в руках, проводила его долгим взглядом, когда он шел к лифту, и, наконец, повернула в сторону площади Терн.
- Поезжай за ней.
- Хорошо, патрон.
Машина медленно катила по улице. Люси Деко шла быстро, не оглядываясь по сторонам. Это была невысокая брюнетка, довольно пухленькая. Она повернула за угол, на улицу Акаций, вошла в колбасный магазин, затем в булочную и лишь потом, метров через сто, скрылась в подъезде довольно старого дома.