- Так получилось, господин комиссар, что в пять минут одиннадцатого один из моих сотрудников, доктор Ларю, поднялся ко мне. Он попросил меня спуститься на четвертый этаж; и осмотреть больного. Ни моя ассистентка, ни кто-либо из персонала моего отделения не могли вам ничего сказать они просто об этом не знали. И речь идет не о показаниях взволнованной женщины, стремящейся избавить меня от хлопот, а о свидетельстве пяти или шести больных, в том числе и того, кого я осматривал, и который до этого меня не знал, и, скорее всего, до сих пор не знает, как мое имя.
- Я никогда не допускал, что именно вы убили Лулу. Но я ожидал, что вы постараетесь скрыть человека, совершившего убийство.
Это был сильный удар. На лице Гуэна появился румянец, и на какое-то мгновение профессор отвел свой взгляд от лица комиссара.
Раздался звонок в дверь квартиры. В комнату вошел Люка в сопровождении служанки. В руках у него был небольшой пакетик.
- Никаких отпечатков, - произнес Люка, разворачивая сверток и подавая револьвер комиссару.
Измученный беготней по городу, Люка смотрел то на Мегрэ, то на профессора, удивленный спокойствием, царящим в квартире, и тем, что нашел их на тех же местах и даже в тех же позах, как и оставил.
- Это ваш револьвер, мосье Гуэн, правда?
Оружие было изготовлено с фантазией - никелированный ствол, перламутровая рукоятка. Такой пистолет, если не стрелять из него в упор, вряд ли наделает больших бед.
- В обойме отсутствует один патрон, - пояснил Люка. - Я позвонил Гастен-Ренету, завтра он все проверит, но и сейчас он почти полностью убежден, что именно из этого револьвера стреляли в понедельник.
- Полагаю, мосье Гуэн, что ваша жена, да и ассистентка, имели доступ к ящикам вашего стола? Вы их не закрываете на ключ?
- Я ничего не закрываю на ключ.
Это тоже было свидетельством его неуважения к людям. Он ничего не скрывал. Его абсолютно не беспокоило, что кто-то мог рыться в его личных бумагах.
- Вы не удивились, застав в квартире в понедельник вечером свою свояченицу?
- Обычно она меня избегает.
- Она вас ненавидит, да?
- Это тоже один из способов разнообразить себе жизнь.
- Ваша жена заявила мне, что сестра зашла к ней совершенно случайно. Просто проходила мимо и решила заглянуть.
- Вполне возможно.
- Но Антуанетта во время допроса сказала, что сестра звонила ей сама и просила зайти.
Гуэн слушал внимательно, но его лицо не выражало никаких чувств. Он удобно расположился в кресле, и Мегрэ поразили длинные и тонкие пальцы профессора. Такие пальцы он видел лишь у пианистов.
- Садись, Люка.
- Хотите, чтобы принесли коньяк и инспектору? Люка отказался.
- Придется проверить одно утверждение вашей жены, и только вы мне можете помочь в этом.
Профессор кивком головы дал понять, что он согласен.
- В свое время у вас произошел сердечный приступ в квартире Лулу.
- Ну, с приступом несколько преувеличено, но правда.
- А правда, что ваша любовница, испугавшись, позвала на помощь вашу жену? Гуэн удивился.
- Кто вам это сказал?
- Не имеет значения. Это правда?
- Не совсем.
- Надеюсь, вы понимаете, что ваш ответ имеет большое значение?
- Я отдаю себе в этом отчет, особенно принимая во внимание манеру, в которой вы задаете вопросы, хотя не совсем понимаю, зачем вы так поступаете. В ту ночь я действительно плохо себя почувствовал. Я попросил Луизу подняться ко мне в квартиру и найти в ванной комнате пузырек с лекарством. Горничные уже спали, и дверь открыла моя жена, да и комната их находится на седьмом этаже. Жена помогла Луизе найти лекарство.
- Они спустились вместе?
- Да. Только к этому времени приступ уже прошел, и я выходил из квартиры Луизы.
- Минуточку.
Мегрэ сказал Люка несколько слов, и тот вышел из комнаты. Гуэн ни о чем не спросил и далее не высказал удивления.
- Когда вы стояли на пороге квартиры Луизы, дверь была открыта настежь?
- Нет, закрыта.
Мегрэ хотелось бы, чтобы профессор солгал. Он уже давно хотел услышать, как Гуэн пытается что-то скрыть, но тот был обезоруживающе откровенен.
- Вы в этом уверены? - комиссар давал ему последний шанс.
- Абсолютно.
- Выходит, по вашим показаниям, жена никогда не заходила в квартиру Луизы Филон?
- Вы ее не знаете, комиссар.
Но разве Жермена Гуэн не уверяла, что она только однажды имела возможность войти в квартиру Луизы Филон?
Значит, в ту ночь ее там не было. Зато, когда она спустилась, чтобы побеседовать с Мегрэ, то не окинула комнату заинтересованным взглядом, а вела себя так, словно прекрасно знала это место.
Это была ее вторая ложь, если считать, что она скрыла от комиссара известие о том, что Лулу ждала ребенка.
- Полагаете, что ваша жена все еще подслушивает за дверью?
Предосторожность комиссара запоздала, и Люка можно было не посылать наблюдать за дверью.
- Я в этом уверен... - начал профессор.
И в этот момент дверь комнаты открылась. Мадам Гуэн сделала два шага, ровно столько, чтобы оказаться прямо перед мужем и иметь возможность смотреть ему прямо в глаза. Никогда еще Мегрэ не видел в человеческих глазах столько ненависти и презрения. Профессор не отвернулся, он, не дрогнув, выдержал этот взгляд.
Мегрэ поднялся.
- Я вынужден арестовать вас, мадам Гуэн.
Все еще глядя на мужа, она произнесла почти рассеянно:
- Знаю.
- Полагаю, вы все слышали?
- Да.
- Вы сознаетесь в убийстве Луизы Филон?
Она только кивнула головой, и можно было подумать, что мадам Гуэн разъяренной фурией готова броситься на мужа, спокойно выдержавшего ее взгляд.
- Он знал, что так и произойдет, - наконец произнесла она прерывающимся голосом, тяжело дыша. - И я думаю теперь, если бы он этого не хотел, если бы не подталкивал меня к убийству, стал бы он все это говорить?
- Вы позвонили сестре, чтобы обеспечить себе алиби? Она снова кивнула. Мегрэ продолжал:
- Думаю, что вы спустились на четвертый этаж в то время, когда якобы отправились на кухню приготовить грог?
При этом вопросе она наморщила брови и перевела взгляд на комиссара. Она явно колебалась, в ней чувствовалась какая-то внутренняя борьба. Наконец она сухо произнесла:
- Это неправда.
- Что неправда?
- Что моя сестра оставалась в комнате одна. Мегрэ покраснел под полным иронии взглядом Гуэна, который явно должен был означать: "Ну, что я вам говорил?" Мадам Гуэн не могла вынести всей тяжести преступления. Она могла ничего не сказать. Но сказала.
- Антуанетта знала, что я хочу сделать. В последний момент смелость меня покинула, и она спустилась со мной.
- Она вошла в квартиру?..
- Она оставалась на лестнице.
И через минуту таким тоном, словно бросала всем вызов, добавила:
- Пусть будет хуже! Но такова правда.
Ее губы дрожали от едва сдерживаемого бешенства.
- Теперь он сможет обновить свой гарем!
Мадам Гуэн ошиблась. В жизни профессора больших изменений не произошло. Несколько месяцев спустя с ним стала жить Люси Деко. Она продолжала оставаться его ассистенткой и секретарем.
Хотела ли она женить на себе профессора? Мегрэ этого не знал. Во всяком случае, профессор не женился вторично.
Но всегда, когда в разговоре упоминалось имя профессора Гуэна, комиссар делал вид, что не слышит, и поспешно переводил разговор на другую тему.