Я полагаю, что, за исключением, быть может, первой и третьей глав, которые можно опустить без большого ущерба для связности изложения, эту книгу без труда прочтут те, кто не обладает специальными по-знаниями ни в биологии, ни в физико-математических дисциплинах. Такие читатели иногда почувствуют, что изложение на самом деле предназначено не для них, но такое ощущение будет возникать лишь изредка — в тех случаях, когда они будут сталкиваться с встречающимися в книге аналогиями между биологическими процессами и свойствами электронных систем. Я прибегал к таким физическим аналогиям и включил в книгу первую и третью главы потому, что в действительности имел в виду более узкий круг читателей. Моя основная «мишень» — это обширная группа физиков и инженеров, которые, вероятно, подозревают, что в современных неврологических исследованиях есть вещи, интересные и для них, но опасаются, что отсутствие биологической подготовки практически исключает для них возможность изучения этой области. Я надеюсь, что проводимые время от времени физические аналогии, так же как и популярный характер всего изложения, сделают книгу более легкой и приятной для людей с такого рода технической подготовкой.
В последние годы многие математики, физики и инженеры предпринимали серьезные попытки применить свои экспериментальные и теоретические методы для изучения биологических процессов, связанных с мозгом. Возникновение таких терминов, как «бионика», «нервные сети», «персептроны» и даже «теория информации», целиком или хотя бы частично связано с тем, что мы все больше убеждаемся в сходстве между процессами приспособления и мышления в живых организмах и рабочими принципами современных устройств, создаваемых человеком. Вряд ли можно сомневаться в том, что все более широкое сотрудничество между биологами и математиками создаст основу для значительных достижений в будущем. Весьма вероятно, что именно математик, используя те путеводные нити, которые дает изучение живых организмов, построит адекватную теорию процессов мышления. Изучение механизма разумных форм поведения сегодня находится преимущественно в ведении биологов, но возможно, что благодаря усовершенствованию теории этот механизм удастся представить в виде сетей, состоящих из отдельных компонентов, и в конце концов искусственно синтезировать его. Практические перспективы здесь колоссальны — как в смысле лучшего использования природных возможностей нашей нервной системы и нейтрализации ее слабостей, так и в смысле применения во всех областях жизни «разумных» машин, что будет способствовать повышению производительности, уменьшению потребности в «механическом» труде и общему увеличению возможностей человечества.
Хотя эти мысли не новы и хотя биологи, математики и инженеры все чаще и чаще устанавливают связи для совместных исследований, количество и разнообразие таких совместных работ все еще невелико по сравнению с возможностями в этой области. Значительное расширение такого рода исследований чрезвычайно желательно, и оно весьма вероятно в будущем. Но для такого расширения сейчас еще не хватает литературы, с помощью которой специалист в одной области мог бы легко приобрести нужные ему сведения о другой. Существуют, конечно, и терминологические трудности. Кроме того, в каждой области науки необходимо отобрать такой материал, который мог бы оказаться наиболее полезным для союзника из другой области. Эти нужды со временем будут удовлетворены. Пока же имеются пробелы, требующие заполнения.
Начиная работу над этой книгой, я надеялся способствовать заполнению небольшой части одного из таких пробелов. Первоначально я предполагал создать элементарный курс физиологии головного мозга и центральной нервной системы, который мог бы служить физику отправным пунктом для более основательного изучения предмета. Спустя 18 месяцев, исписав сотни три страниц, я осознал, что даже эта скромная цель превосходит мои возможности. В «элементарном курсе», заслуживающем этого названия, материал должен быть отобран настолько умело, чтобы в в нем содержалось действительно самое существенное. Я убедился, что нужно быть большим знатоком предмета, чтобы с уверенностью отделить фундаментальное и непреходящее от поверхностного и временного в динамичной области исследования мозга. Поэтому я отказался от первоначального намерения назвать свою книгу «Вводным курсом для не биолога».
Ретроспективно мне кажется, что эта книга больше похожа не на учебник, а на записки путешественника, описывающего экзотическую страну, в которой он побывал впервые. Конечно, трудно ожидать, что такой в общем очень мало осведомленный посетитель поймет чужую для него страну достаточно глубоко и в своем отчете сумеет сосредоточить внимание на самом важном, но тем не менее возможно, что ему удастся передать некоторым своим столь же неосведомленным соотечественникам воодушевление и энтузиазм, вызванные у него тем, что он видел. Возможно, это побудит других также посетить эту новую страну или обратиться к более полным источникам, чтобы лучше ознакомиться с тем, что поразило их воображение.