— Да, сам видел, — Нойманн усмехнулся. — Знаешь, что он хочет предпринять? Он собирается дать приказ, чтоб к началу апреля советских войск не было в районе Ремагена.
Судя по запаху, доносившемуся с кухни, ужин будет совсем скоро. Лена как раз уже заканчивала со столом. Каждый раз, вот так подслушивая разговоры Нойманна с кем-либо, она радовалась той удаче, благодаря которой она получила работу именно у него. «Уже завтра штаб получит новости. Это прекрасно. Надеюсь, с Клаусом все хорошо, и сообщение будет передано» — уходя на кухню, думала она.
На пару минут она присела за столик в кухне и посмотрела в окно. Эмма что-то жарила на сковороде у плиты. Лена, посматривая то на кухарку, то в окно, все думала об агенте. «Почему же он не пришел? Что случилось? — она смотрела на женщину. — Надеюсь, что все хорошо, и встреча не состоялась из-за того, что я слишком долго просидела на допросе, — она отвернулась к окну, смотря на развевающееся на ветру белье. — У меня завтра выходной, так что схожу к Клаусу. Уж он-то точно должен все знать. А если и у Клауса ничего нет? Нет-нет, он выходит на связь со штабом, он должен знать, если… с ним ничего не случилось. Боже, Лена, ну что ты выдумываешь? Что с ним могло случиться? — Эмма поставила на стол поднос и начала заставлять его тарелками с едой. — Вот лучше отнеси Нойманну его ужин».
Быстро отнеся в столовую поднос с ужином и расставив все на столе, Лена позвала мужчин.
— Да-да, — кивнул ей Нойманн, — спасибо.
— Герр оберштурмфюрер, — улыбнулся его гость, увидев Лену, — а это кто?
Лене, которая уперлась взглядом в пол, было слегка неуютно оттого, что она чувствовала на себе взгляд этого мужчины, которым он буквально ощупывал ее. Она надеялась, что Нойманн с ответом не затянет.
— Так, прислуга, — он прошел к столу, даже не посмотрев в сторону девушки.
— М-м, — протянул второй, остановившись в шаге от нее, — вот как. У тебя хороший вкус, друг мой.
— Более того — она чистокровная немка.
Лена, молча слушая их разговор, почувствовала себя каким-то товаром на полке магазина, который разглядывают любопытные покупатели.
— Девочка, — незнакомец ухватил ее шершавыми пальцами за подбородок и заставил посмотреть на себя, — ну что же ты прячешь свое личико… Хороша она, черт возьми, Ганц!
Девушка увидела перед собой невероятно высокого мужчину средних лет — она с трудом доходила ему до плеч. На удивление, у него вполне приятное лицо — в нем не было обычно присущей немцам надменности, — которое портил только шрам. Шрам, от вида которого по ее спине пробежались мурашки, рассекал правую щеку от скулы до подбородка. Но от взгляда мужчины Лене стало не по себе — она явно заинтересовала его.
— Фридрих, отстань от нее и садись за стол, — вздохнул Нойманн.
Фридрих, усмехнувшись, отпустил ее и присел за стол. Лена сразу же скрылась на лестнице, уходя на второй этаж. Это был прекрасный шанс — она спокойно могла полазить в кабинете Нойманна, пока он ужинал со своим другом. За Эмму она тоже не беспокоилась — она слишком занята у плиты.
Раскрыв сейф, который Нойманн частенько забывал запирать, Лена стала изучать бумаги. За все годы, что она работала у него, она успела множество раз проникнуть в его кабинет под видом уборки. Но никаких важных документов она не забирала с собой — это было слишком опасно, — но старалась запомнить их содержимое максимально точно. Вот и сейчас она запоминала даты, числа, подробное описание — все, что могло пригодиться нашим. Закончив, положила бумаги на то место, где они и лежали до ее прихода, и поспешила на кухню.
Мужчины как раз закончили с основными блюдами, а Эмма приготовила десерт. Поправив передник и взяв поднос в руки, Лена пошла в столовую. Расставляя тарелки по столу, она чувствовала на себе заинтересованный взгляд Фридриха, но старалась заставить себя не обращать на это внимания.
Когда же она, чтобы попасть на кухню, обходила стол, держа в руках пустой поднос, то почувствовала, как чужая ладонь коснулась ее юбки, холодные шершавые пальцы мягко скользнули по колену. Лена краем глаза заметила опущенную под стол руку Фридриха, который о чем-то пустом разговаривал с Ганцем. Вздрогнув и судорожно вздохнув, Лена заспешила к кухне.
Поставив на столик пустой поднос, Лена уперлась руками в столешницу. Ее не волновало присутствие Эммы — пусть видит. Главное — отдышаться, прийти в себя. Лена, часто и шумно дыша, пыталась доказать самой себе, что это была лишь случайность.
— Ирма, — девушка встрепенулась, услышав мужской голос. Увидев в проходе Нойманна, успокоилась. — Можешь идти.
— Спасибо, герр Нойманн.
— И, да. Вот еще что. Завтра можешь не приходить.
Лена хотела произнести еще одно «спасибо», но мужчина уже скрылся в столовой, закрыв за собой дверь.
Скинув с себя передник и надев пальто, она буквально выбежала из дома и понеслась к остановке. Ей очень, очень хотелось домой. Она сильно устала не только физически, но и морально. Ей нужен отдых.
Заняв место в трамвае и заплатив за проезд, Лена вновь погрузилась в раздумья. И снова ей в голову настойчиво лезли мысли о Шнайдере. Только теперь она даже не пыталась отогнать их прочь от себя. Вновь и вновь она вспоминала его голубые глаза и теплую улыбку. Вспоминала прикосновение его теплых сильных рук. Вспоминала то, как он курил, выпуская дым из носа. Она не могла усомниться в том, что Томас — самый красивый мужчина, которого ей удалось видеть в своей жизни. В нем были черты какого-то аристократизма.
Чуть не пропустив свою остановку, Лена выскочила из трамвая и направилась в сторону своего дома. Всю дорогу, что она прошла от остановки до дома, в голове ее были его слова: «Я не переношу такого обращения с женщинами, кем бы они ни были». Она не верила в то, что он остановил допрос только из-за этого. Она не верила, что у него просто хорошее воспитание. «Ну не может такого быть, — твердила она себе в мыслях. — Не проводят они так допросы».
Закрыв за собой входную дверь и прислонившись к ней спиной, Лена с ужасом осознала, что не влюбилась в штандартенфюрера СД Томаса Шнайдера, но была близка к этому — она начала питать к нему откровенную симпатию.