Он говорит что-то, чего я не слушаю, и я снимаю с его шеи серебряную ложечку для кокаина, а другой рукой откидываю его голову назад. Я откидываю его голову назад до упора, беру его тупую металлическую ложку для кокаина и выковыриваю его глазное яблоко.
Он кричит. Как и все они. Я выкручиваю ложку.
Он издает булькающий звук, и мне не удается отсоединить глазное яблоко, поэтому я просто оставляю его висеть из глазницы, свесившись вниз по его лицу.
Он что-то бормочет, пытается говорить, но я слышу только Роба Зомби.
Я хочу сделать гораздо больше для этого человека. Но я не могу убить его, если Кейт хочет получить то, что хочет, и я не могу вырвать ему второй глаз, если он собирается продолжать заниматься режиссурой, опять же, потому что это влияет на Кейт. Обидно, но я считаю, что добилась своего.
Я ласкаю его лицо и облизываю губы. Он засыпает, его глазное яблоко болтается и бьется о кожу лица на этом маленьком усике блестящей красной ткани.
- Дело в том, - говорю я, - что ты уйдешь отсюда и, если ты вспомнишь, что произошло под действием наркотиков, что кажется мне маловероятным, ты расскажешь кому-нибудь о том, что я сделала. Но, Дерек, вот в чем секрет... - я наклоняюсь к нему и шепчу на ухо: - Они тебе не поверят, - я приглаживаю его волосы. - Никто тебе не поверит. Никогда.
Я засовываю ложку с кокаином ему в нос, пока не чувствую, что она ударяется о хрящ или кость, и его голова откидывается назад, а кровь брызжет мне на руку. Он снова вскрикивает и падает вперед.
Я наклоняюсь и провожу языком по глазнице.
Я освобождаюсь от него и наношу ему один сильный удар ногой в горло.
- Не могу дождаться, когда увижу фильм, Дерек. Уверенa, он будет просто охуенным.
45
Когда я . в аромат . Это самая лучшая ночь в году, ночь, когда завесы опускаются, и духи могут свободно гулять между мирами. Канун Дня всех святых, Самайн, ночь колдовства. Магия наполняет воздух, и я - ее часть.
- Что? Какого ХРЕНА, Мэйв!
Я открываю глаза, и передо мной стоит Кейт. Ее ярость и макияж наводят на меня ужас.
- Ух ты, Кейт. Ты выглядишь потрясающе.
- Да пошла ты, Мэйв! У меня тут друзья говорят, что девушка, одетая как Таллула Флай, целуется с Дереком у бара?
- О. Нет, это не...
- Что не...? Тебе мало моего брата, ты еще и за моего парня взялась? И мою гребаную карьеру? Если ты лишишь меня этой роли, Мэйв, клянусь Богом, я не знаю, что я сделаю!
Слезы ярости наполнили ее глаза. Слезы страха. Она думает, что я могу так поступить с ней, что я могу поставить под угрозу то, что ей дорого. Я ошеломлена.
- Кейт, все не так.
- А как же тогда? - говорит она.
- Я... Он - нехороший человек, - говорю я. - Тебе не стоит проводить время с таким парнем.
- О, это чертовски интересно.
- Что именно?
Кейт вскидывает руки вверх.
- Я не должна проводить время с ним, с человеком, который делает мою карьеру и дает мне то, чего я всегда хотела, потому что он нехороший? Что, а ты хорошая, Мэйв? Ты образец добродетели?
- Я просто имею в виду, что...
- Ты проводишь все свое время в затворничестве, смотришь эти странные гребаные видео и зацикливаешься на музыке, которую никто никогда не будет слушать, подвергая нас всех этому снова и снова, и ты делаешь все это так, будто это что-то изменит. Все это не делает тебя более личностью, Мэйв, и не делает тебя менее одинокой. Что, честно говоря, тебе и предстоит. Чего ты вообще хочешь? У тебя нет ни целей, ни будущего, поэтому ты просто разрушаешь все надежды и желания тех, у кого они есть.