— Да, но гильзы…
БАХ!
Раздался оглушительный выстрел, разносясь эхом вокруг и пробирая до костей. Грузовик снова приближался, стекло со стороны водителя автобуса разлетелось, и все оказалось забрызгано кровью. Секунду Дэйв бился в конвульсиях, после чего безжизненно свалился на руль.
Автобус занесло вправо, и всех выкинуло в проход. Все произошло так быстро, что Ардену потребовалось мгновение на осознание факта смерти водителя, которого застрелили в голову. К этому моменту ему уже было не вернуть под контроль управление автобусом.
Его путь был предопределен: на скорости восьмидесяти километров в час он съедет с дороги в неглубокую канаву.
Это проигралось в голове словно кино.
Закрыв глаза, я крепко вцепилась в кресло.
Будет больно!
От удара я полетела вперед, но цепи вернули меня на место, и я сильно ударилась головой. Из меня вышибло дух, и, согнувшись пополам, я попыталась собраться с силами. Дыхание давалось с трудом, вдох приносил боль, которая становилась мучительней с выдохом. Голова трещала. Перед глазами плыло. Чтобы узнать, была ли кровь, я коснулась рукой лба.
Ее не оказалось, но это еще ничего не значило. О последствиях сотрясения мне было известно, как и о внутреннем кровотечении и бла-бла-бла. Приземление было жестким, и я выжила. А это главное… пока.
Вокруг автобуса стояло коричневое облако пыли, заключенные стонали от боли и звали на помощь, которая не придет. Заерзав на сидении, я попыталась приподняться, чтобы оценить, сколько было раненых и мертвых, но перед глазами все почернело. Слабость одолела меня, каждое движение, даже самое незначительное, вызывало боль. Сдавшись, я закрыла глаза, откинулась на спинку и стала ждать.
— Будьте начеку! — выкрикнул мужчина.
Вся моя энергия пошла на то, чтобы сконцентрироваться на подъехавших машинах, шины которых шуршали по земле, рикошетя камнями в автобус. Моторы гудели на холостом ходу, двери хлопали, незнакомые голоса смешивались, становясь все громче.
Шум отвлекал, но никак не влиял на охватившую тело боль.
— Здесь, — произнес кто-то, вернув мое внимание к передней двери.
Раздались удары и тяжелые шаги по ступенькам, словно кто-то топал, затем отдаленный звук взвода курка и знакомый рык.
— Где она? — голос, его голос, низкий и хриплый, был напряжен от эмоций.
У меня перехватило дыхание. Он здесь. Не доверяя себе, я открыла глаза и выглянула из-за сидения.
Сердце остановилось.
Я не могла дышать.
Он стоял во плоти в рваном тюремном комбинезоне оранжевого цвета, похожем на мой, только у него верх был расстегнут и свисал, показывая майку и татуировки. Где-то между субботой и сегодняшним днем Алекс побрил голову. Теперь его волосы были короткими, не совсем как у бритоголовых, которых упоминали федералы у лифта, но почти.
Великолепная копна черных волос исчезла. Но он все равно оставался моим Алексом.
И он злился, нависнув над Арденом и прижав Colt к его лбу.
— Где Мэди?
Ухватившись за край сидения перед собой, я подтянулась к проходу и позвала:
— Алекс… — Но мой голос прозвучал так тихо, тише шепота. Он не услышал меня через весь шум, продолжая осматривать автобус в поисках меня.
На глаза выступили слезы, отчего зрение стало еще хуже, и в горле образовался тяжелый ком. Я сдерживала это чувство, которое могло превратить меня в размазню за секунду.
Судя по выпяченному подбородку, он явно терял терпение с молчанием Ардена, пихая тому дуло в рот одним яростным движением.
— Блядь, скажи, где она, или я разнесу тебе башку!
Отчасти меня искушала мысль позволить ему спустить курок и прикончить ублюдка, но мой малыш выглядел таким печальным и уставшим.
Потеря любви равнялась насилию.
Мне ли не знать.
У этого мужчины была власть надо мной, он мог вдохнуть в меня жизнь или отнять ее. Отчаянное желание почувствовать его, убедиться, что он настоящий, перевесило жажду крови.
— Александер, — в этот раз у меня получилось сказать громче, и я села, стуча запястьями по креслу впереди, отчего цепи зазвенели.
Он тут же вскинул голову на звук, темный взгляд голубых глаз встретился с моим.
Мои губы медленно растянулись в удовлетворенной улыбке.
— Ты опоздал.
Алекс улыбнулся в ответ, болезненно и облегченно, с одним глубоким вдохом все напряжение покинуло его тело. Об Ардене он сразу забыл и, сунув пистолет за пояс, направился ко мне, пробираясь через весь ужас все ближе и ближе, взгляд становился все насыщенней с каждым сделанным шагом.
— Вот ты где. — Опустившись передо мной на колени, он осмотрел мое лицо, руками ощупывая мои ноги, руки, все тело. Он вздохнул с облегчением. — Они не получат тебя.
Мне не удалось ответить, потому что мое лицо тут же оказалось в его ладонях, а губы накрыл его рот. Вся боль и страдания, печаль и одиночество уступили место жизни и любви. Меня охватило чувство целостности. Больше я не была пустой оболочкой.
Я снова дома.
Он был моим домом.
— Я с ума сходил, — выдохнул он, я же рыдала сквозь поцелуи. Он попытался отстраниться, шепча мое имя, но я прижалась к ее губам сильнее, заставляя остаться.
Мой парень не сопротивлялся. Никогда. Чего бы я ни хотела, Алекс всегда давал это мне. А сейчас мне хотелось только его губ и языка. На вкус он был, как мята, но еще чувствовался намек на сигареты. Он снова закурил, как чертов паровоз.
Зарывшись мне в шею лицом, он целовал, оставляя свой след, пока кто-то не пихнул его в спину и не откашлялся.
— Йо, Лекс.
Отвлечь нас было необходимо, хотя это и не было тем, что мы хотели.
— Что? — Мы оба набросились на того, кто прервал нас.
Над нами возвышался Лен, совершенно не выглядя сожалеющим.
— Тебе лучше поторопиться, чувак.
Сирен пока слышно не было, но скоро это изменится.
— Блядь! — выругался Алекс и прижался к моему лбу. — Я в курсе.
— Вот, — Лен протянул ключи от моей цепи. — Две минуты, брат.
Кивнув, Алекс чмокнул меня в губы, выхватил связку у Лена и отстегнул мои лодыжки. Нежно массируя, он растирал ноющие ноги одной рукой, второй расстегивая запястья. Подняв на меня взгляд, он улыбнулся: его глаза почернели от синяков, а нижняя губа была разбита и опухла. В начале я не заметила этих мелочей, но теперь видела только их.
— Боже мой, малыш, что с тобой случилось?
Отвернувшись, он замотал головой.
— Ничего.
— Не похоже на «ничего», — схватив его за подбородок, я заставила посмотреть мне в лицо.
— Потом расскажу, — согласился он и встал. — Но сейчас, — глянув в заднее окно, посмотрел на меня и протянул руку, — нам, блядь, надо шевелиться.
Он прав. Время шло. Я вложила свою ладонь в его, и он притянул меня к себе в объятия, не желая допускать даже малейшего расстояния между нами. Лен вел нас, и я увидела весь ужас происходившего. Повсюду была кровь, мне приходилось обходить лужи. Глянула на покинувшего этот мир охранника и заключенную, которая держала его в момент смерти. Ее пустой взгляд был устремлен вдаль, а руки окрасились в ярко-красный цвет.
Арден сидел позади Дэйва, Сойер держал его на прицеле. Он будет единственным охранником, пережившим это событие, и это казалось нечестным. Я помнила все, что он говорил мне, когда я не могла сопротивляться.
Со сколькими женщинами он исполнил свои обещания?
Этот вопрос не давал мне уйти просто так, не попрощавшись с ним.
— Подожди, — я потянула Алекса за руку. — Мне нужен твой пистолет.
— Хорошо, — согласился он без раздумий, вытащил оружие и вложил мне в ладонь.
Слепое доверие, которое он показывал мне, казалось нереальным. Никаких вопросов или еще чего-то, просто: «Вот мой пистолет. Я доверяю тебе». Его твердая вера в нашу любовь двигала мной.
Ощущая в руке вес Colt, в хромированной поверхности которого отражался мой решительный взгляд, я взвела его, отправив один патрон в патронник, и развернулась к Ардену. Сойер отступил, но оружия не опустил.
Оперевшись о спинку кресла для равновесия, я нависла над охранником и прижала дуло Colt к его колену. Каждое слово, что он говорил мне не так давно, я повторила ему на ухо.
— Перед тем как отправиться спать, ты будешь думать обо мне. Где я трогал тебя, — провела пистолетом выше по его бедру, так же осторожно, как его грязные руки делали это со мной, — как ты сопротивлялась, но я заставлю тебя дрожать, девочка. Особенно когда трахну тебя сюда, — я пихнула пистолет ему в пах, изо всех сил прижимая к яйцам. Он вскрикнул от боли. — Это станет просто взрывом, — улыбнулась я и спустила курок.
Громкий хлопок испугал людей, и они все подпрыгнули.
Арден, отшатнувшись, заорал и заметался.
— Тупая сука! Гребаная тупая сука!
Алекс вырвал пистолет и сунул дуло в рот охранника.
— Назови ее сукой еще раз, ублюдок.
— Господи боже! — простонал Сойер, схватил меня за руку и потащил наружу, где кинул на заднее сидение ждущего «Мерседеса». — Сиди в машине, Мэди, слышишь меня?