Дом, в котором предстояло поселиться нам, находился примерно в полукилометре от станции «Косиэн». Он был сравнительно новый, одноэтажный и по размерам как раз подходил для небольшой семьи с прислугой. А главное — его окружал чудесный сад.
Посоветовавшись с невестой и её сестрой относительно убранства комнат и обстановки, Мимаки заговорил о своих планах в связи со свадебным путешествием. Ночь после банкета они с Юкико проведут в отеле «Тэйкоку», наутро выедут в Киото, нанесут визит виконту, а затем отправятся на несколько дней в Нару. Ему давно уже хотелось побывать в легендарном краю Ямато,[123] сказал Мимаки. Впрочем, госпожа Юкико, должно быть, неоднократно там бывала. В таком случае они могли бы поехать в Хаконэ или Атами.[124]
Сатико знала, что сестра, безусловно, отдаёт предпочтение Наре. Хотя большая часть, жизни Юкико прошла в этих краях, сказала она Мимаки, ей, как ни странно, не доводилось бывать там. А ведь там столько знаменитых памятников старины! Одна настенная живопись в храме Хорюдзи[125] чего стоит! А в какой гостинице посоветовала, бы им остановиться Сатико? — спросил Мимаки. Наученная горьким опытом, Сатико не раздумывая ответила: только не в «Наре»! Лучше всего выбрать гостиницу в чисто японском стиле, скажем «Цукихитэй».
Мимаки сообщил сёстрам, что с помощью Кунисимы нашёл себе место в Восточно-Азиатской авиастроительной компании, которая имеет большой завод в окрестностях Амагасаки. Его приняли туда на основании диплома об окончании университета в Америке, где он изучал аэронавтику. Но с тех пор прошло уже немало лет. Мимаки многое забыл и не знает, сумеет ли справиться с возложенными на него обязанностями. К тому же благодаря посредничеству Кунисимы ему назначили солидное жалованье, и он несколько смущён этим обстоятельством. Но ничего не поделаешь — ему пришлось ухватиться за это предложение, чтобы как-нибудь продержаться до лучших времён. Он должен приступить к службе сразу же по возвращении из свадебного путешествия. Однако он не теряет надежды в будущем вернуться на стезю архитектора и в свободное время изучать традиции японского национального зодчества.
Сатико чуть не подскочила на месте, когда Мимаки спросил её о Таэко. Сделав над собой усилие, она самым непринуждённым тоном ответила, что Таэко здорова, но, к сожалению, сегодня была вынуждена отлучиться по делам. Знал Мимаки правду или нет, однако больше никаких вопросов он задавать не стал. В тот же день он уехал в Токио.
Незадолго перед этим Таэко вместе с О-Хару вернулась из Аримы и теперь находилась в родильном отделении той самой клиники в Кобэ, где проходила освидетельствование в октябре.
Из осторожности Сатико не навещала сестру и не справлялась о её состоянии по телефону. На другой день, после того, как Таэко поместили в клинику, в Асии неожиданно появилась О-Хару и сообщила, что, по словам доктора, плод занимает в утробе, матери неправильное положение. Когда Таэко показывалась ему в октябре, всё было нормально. По-видимому, ребёнок перевернулся, когда они ехали в машине по горной дороге в Ариму. Если бы доктор обнаружил это хоть немного раньше, он смог бы всё исправить, но теперь уже поздно: приближаются роды. И всё-таки доктор считает, что оснований для беспокойства нет, продолжала О-Хару. Он ручается за благополучный исход.
С тех пор никаких известий о Таэко не было. Приближалась середина апреля. Если верить прогнозам доктора, Таэко давно уже должна была родить, но Сатико знала, что первые роды нередко запаздывают. Пора цветения сакуры подходила к концу. До свадьбы Юкико оставалось немногим больше двух недель, и всё в Асии грустили оттого, что время бежит так быстро. Тэйноскэ и Сатико были бы рады как-нибудь по-особому отметить эти последние дни с Юкико, но жизнь всё меньше располагала к развлечениям.
После Указа от седьмого июля сорокового года в стране действовали существенные ограничения на производство и продажу предметов роскоши. В связи с этим Сатико была лишена возможности заказать для сестры новые свадебные кимоно — через магазин «Кодзутия» пришлось разыскивать подержанные. Начиная с апреля была введена карточная система на рис. В этом году Кикугоро не приехал на гастроли в Осаку. Даже ежегодное путешествие семьи в Киото на любование сакурой стояло под вопросом. Но в конце концов Макиока всё-таки решили не нарушать традицию и тринадцатого числа, в воскресенье, одевшись как можно скромнее, поехали на один день в Киото.
На этот раз они отказались от праздничного обеда в ресторане «Хётэй». Взглянув на плакучую сакуру в парке храма Хэйан, они прошлись по своим любимым местам в Саге — скорее по привычке, нежели потому, что им действительно этого хотелось. Таэко снова не было с ними. Расположившись вблизи пруда Осава, они молча съели принесённый с собою завтрак, выпили по чарке холодного сакэ и уехали домой с таким чувством, как будто ничего и не видали.