— Простите, — обращаясь к девушке, начала я, — а вы случайно не в курсе, что сегодня произошло с ним? Можете более подробно рассказать?
— Ах, это… — задумчиво произнесла она, — сегодня у него случился приступ, который уже не редкость для него, однако сегодня он был сильнее прежнего. Мы еле-еле успели спасти его… Как будто бы еще бы несколько секунд и его бы не стало. Это было очень волнительно для нас…
— Ах, в это в это время… — я затихла.
— Ты что-то знаешь? Поэтому пришла раньше?
— А, нет, не знаю… Хотела у него узнать.
— Понятно, что тебя еще интересует?
— У него правда хроническая сердечная недостаточность? И правда, что эти все болезни появились в результате той аварии?
— Ого, ты много знаешь, — потом она затихла. — Это тебе Сергей рассказал?
— Ну, если сон можно считать за явью, то да.
— Ах, это так странно, ха-ха, — она тихонько посмеялась, а через секунду стала серьезной. — Но ты права, все это произошло с ним после той аварии. Однако еще стрессы, что он постоянно менял место жительства, хотя это и не точная причина, но так говорит его отец, тоже могли повлиять на его физическое и эмоциональное состояние. Но мне кажется это не единственная причина, история болезни не может сказать всего…
— Хм, понятно. А что вы будете делать теперь? Нужна операция?
— Ну, да, она ему нужна. Однако его отец против нее.
— Ладно… остальное постараюсь спросить у Сергея… — сказала я, задумавшись.
— Да, — ответила коротко она.
Оставшийся путь мы шли тихо, только изредка с ней поздоровается пациент, а потом тишина. Подойдя к знакомой палате, я хотела попрощаться с ней и войти в палату, но не все так просто.
— Эй, не забывай, к нему пока нельзя. Если не придет в течение дня в сознание, его придется усилить курсы лечения.
— М-м.
— Его сердце слишком слабо, без аппаратов и капельниц будет сложно… — ответила она, немного погрустнев.
— Хм, понятно, тогда я останусь тут до того, пока он не придет в себя, — решительно ответила ей, садясь на скамейку, что находилась рядом с палатой.
Просидев около часа и задремав на стульях, я все же дождалась пробуждение «принца». Почти дремля вдруг мне послышалось, что кто-то звал меня…
— Оксана, — нежный голос парня, продрал все тело до мелкой дрожи, заставляя проснуться. Я подскочила так, как будто бы меня огнем ошпарили.
— Оксана… — тихий голос донесся за закрытой дверью. — Я… знаю, что ты… тут, — охрипший голос продолжал говорить, при этом была слышна отдышка между словами.
— Могу я войти? — нерешительно спросила.
— Ага, я хочу тебе кое-что рассказать.
— Хорошо, — ответила ему зайдя в палату.
Он лежал, повернув голову на меня. Маска лежала рядом с его лицом, рука, видимо которая снимала маску, осталась на ней.
— Оксана, ты плакала? — неожиданный вопрос, который застал врасплох. — Ответь мне честно…
— Угу…
— Не расстраивайся, прошу. Я не выдержу твоих слез, — молящим голосом произнес он. — Ты же поняла, что мы увиделись во сне?
— Ага, но я еще не до конца в это поверила. Ты хоть понимаешь, как это было рискованно?
— Да, прости, — улыбаясь, ответил он.
— Чего ты смеешься? Это знаешь ли не смешно, я так волновалась, что с тобой что-то случилось, когда ты упал в обморок… глупышка…
— Да, прости, хе-хе, — немного посмеявшись хриплым и невероятно завораживающим голосом, он кое-что добавил, — просто я счастлив. Ты волнуешься обо мне.
— Ну это же естественно… ведь наши чувства, — немного стеснительно начала напоминать, — они ведь взаимными оказались, а значит, у нас еще возможно прололж… — но посмотрев на его ужасно расстроенное лицо, поняла, что сейчас сильно ошиблась в выводах. Ведь уже было понятно, что нам не суждено быть вместе слишком большой промежуток времени.
— Оксана, ты же знаешь, что это невозможно, мне осталось от силы 3 месяца, может чуть-чуть больше, но не более…Нужна операция, конечно, шанс на выживание велик, но могут появиться осложнения…
— Поэтому твой отец против?
— Не то чтобы он был против…. Просто переживает… Из-за того, что случилось с мамой, он беспокоиться, что это может произойти и со мной…
— Ч-что с ней случилось?
— Ну…
— Ой, если тебе сложно, то лучше не говори.
— Не, все нормально. Рассказ будет долгим, поэтому заранее извини, что отниму твое время, — улыбнувшись, произнес он, посмотрев на меня. — После моего рождения, ей стало хуже, ее общее состояние начало резко ухудшаться, возможно из-за потери крови, а возможно из-за ошибки врачей. Но она не смогла выбраться из паутины, что сплелась после нескольких часов моего рождения. В последние минуты жизни мама попросила, чтобы меня ей показали и подержала. Ее желание исполнилось, но последним словом, что она сказала — было значение моего имени «ясный — Сергей». Отец был рядом и смотрел на нас… А затем ей стало еще хуже… Повезли на операцию, но ничего не смогли сделать… Поэтому он боится за мою жизнь и не подписывает договор, чтобы встать в очередь, но место в десятке первых людей мне держат, так как считают тяжелобольным ребенком. Ему дали время, с ограниченным сроком, очень скоро… — опять пауза, в которую он смог закусить губу, выдохнув воздух, что так долго был в груди, — очень скоро я узнаю свою дальнейшую судьбу…
— Но почему это решает папа, а не ты? — не выдержав, спросила его. Но получила очень удивленный ответ, который перерос в нечто для меня непредвиденное.
— Ва-ха-ха, — звонкий смех пронзил мои уши, сильно удивив, — ты права, но я не знаю…
— Что «не знаешь»?
— Как долго смогу прожить. По статистике, 90 % людей смогли прожить год, 60 % до пяти лет, а 45 % более десяти лет… Либо я проживу год, либо немного больше, а может смогу дожить до двадцати. Если не будет никаких преград на пути, — затем молчание, которое прерывается его прохладной ладонью, что берет мою руку. — Ты не против? — смущенно спросил тот.
— Н-нет, — также смущенно ответила ему. — Но разве года выживания с донорским сердцем не зависят от воли носителя?
— Хе-хе, может быть, все может быть, но также существуют множества рисков, например, раскрытие ран, кровотечение, занесение инфекции, могут возникнуть осложнения от антибиотиков…
— Но ты же все равно будешь решать свою судьбу, даже зная, что тебе остался год, ты мог бы провести его незабываемо, даже если меньше 5 лет, то можно было бы дожить до совершеннолетия, а если более 10, то можно выучиться и оставить свое маленькое чадо, что будет вместо тебя воплощать свои мечты, завоевывая крошечные миры.
— И то верно… — но он резко вздохнул и потрепал волосы правой рукой, так и не отпуская меня. — Но так ты мне даешь надежду, что я… — помедлив с ответом, продолжил, — что я… смогу быть с тобой до смерти…
— Угу, — опустив голову, ответила ему, при этом пытаясь заглушить громкий звук сердца, что рвал все внутри.
Его голоса не было слышно некоторое время, поэтому решила взглянуть на него… Сергей сидел с бордовым лицом, не шевелясь, даже грудная клетка поднималась и опускалась медленней, а хватка руки ослабла.
— С-сергей, ты в порядке? — нерешительно спросила, немного наклонившись к пылающему лицу.
— А, да! Все хорошо, — резко ответил он, отворачиваясь от меня, прикрывая рот рукой, а темные отросшие волосы скрыли от меня его глаза и таинственное выражение лица.
— Но ты весь покраснел. А потом еще и не отвечал, тебе стало плохо? — не понимая ситуацию, спросила его.
— Оксана, ты серьезно? Вообще не поняла, что сейчас произошло? — удивленно и немного смеясь, спросил парень.
— Н-нет, а что?
— Ва-ха-ха, ты неподражаема, — начал заливаться хриплым смехом. — Ты ответила мне взаимностью на мои чувства.
— Ага, и что?
— То есть ты с самого начала хотела быть со мной?
— Ага.