Что было до темноты.
Утро четвёртого праздника в особняке Томаса Эвида было неспокойно. Младшие искали по дому вкусности. Большие окна блестели, мелкий витраж пропускал достаточно света. Всё сияло и блестело. Но Виэль беспокоила не праздничная суматоха. Её отец позвал в гости самого ужасного человека - Луи. На самом деле он был не таким уж и ужасным. Не семейный, но преданный. Часто он ходил в доспехах, но сегодня решил прийти в обычной одежде. Эту смену одежды заметил и Томас.
- На что жалоба? - спросил он доставая специальный камень, который запоминаю звук. Без письма людям приходилось тяжко.
- Ко мне повадились проникать воры и око не даёт никакой защиты! - Томас указал на ранение, ему тоже досталось в ту ночь. - Виэлочка, скажи ему, ты же видела.
Виэль грубо посмотрела.
- Я ничего не могу сказать. Лицо было скрыто. - она сразу решила уйти и просто слушать.
- Скрыто? Равнины лекторка были опустошены, многие из Вустов обеднели... - никто не понял смысл этих фраз.
- К чему мне этот лепет! Мне важен результат. - вывести из себя Томаса было легко. Сколько помню, он всегда нервный и нетерпиливый.
Разговор ни к чему не приводил. Луи знал кто это был, но смысл от этого? То, что нельзя поймать так просто, не подлежит объяснению. Тут вообще все непонятно. Обычно все незаконники просто бегают и берут разные вещи, но тут. Волнение мэра-графа сильно беспокоило Луи. Он не понимал причины этого волнения и пологал что это связанно со страхом. В крации - пароноя из-за волнения.