-Успокойся! – медленно проговорил незнакомец, казалось, он пробует собственные слова на вкус. – Я перенес сюда всех, кого смог поднять.
Я завертел головой, сотворив крошечный магический шар, чтобы себе подсветить. Элия, Хэллорд, Дина… Даже Фьерд был здесь – сидел, привалившись к стене. Белизар, рядом с ним Беалла, оба все еще без сознания… Мой взгляд зацепился за еще одного незнакомца, лежавшего на полу пещеры под какой-то грязно-коричневой шкурой. У него было бледное аристократичное лицо и золотистые спутавшиеся кудри. Совсем как на портрете Вьерна Благородного, который мне однажды в Латрасе показала Элия. Убедившись, что все спасены, я выдохнул. А затем мое дыхание перехватила.
-Ийессамбруа!
Он сказал «всех, кого смог поднять»! Даже Безарра незнакомец каким-то чудом сумел вернуть в изначальную форму. Но вытащить из-под действия Столпов огромную Сумеречную Тварь нашему спасителю не удалось. Я сам не понял, где мое тело взяло силы, чтобы взвиться на ноги.
-Ийес!
Я вылетел на мороз, пытаясь понять, где мы находимся относительно Столпов Вечности. К счастью, долго гадать не пришлось. Пещера, куда нас притащил незнакомец, находилась у подножия Холодных Гор позади Столпов. Я бросился вперед по холодному снегу, туда, где темнело огромное тело «дракона».
Позади послышалось чье-то тяжелое дыхание. Кто-то бежал следом, но времени, чтобы оглянуться, у меня не было. Все, о чем я мог думать – сколько я пролежал в пещере, пока был без сознания? Смог ли Ийес вынести пытку, или он уже мертв?!
Боль обожгла меня, едва я приблизился к Столпам. Не так сильно, как в прошлый раз, видимо, она слабее действовала на большем от них расстоянии. Я упрямо переставлял ноги, преодолевая ветер и собственное тело, умолявшее повернуть назад.
-Ийессамбруа! – я вцепился руками в холодную чешую, пытаясь привести Сумеречную Тварь в чувство.
По следам рядом с Ийесом было видно, что его пытались тащить. Но все, что удалось незнакомцу, это подвинуть его поближе к краю каменного круга Столпов.
-Ийес! Пожалуйста, ты должен очнуться! Сейчас!
Я колотил по чешуе Сумеречной Твари, с ужасом прислушиваясь к его дыханью. Боль пыталась свалить меня с ног, но я продолжал тормошить Ийессамбруа. Наконец Сумеречная Тварь открыла желтые глаза.
-Гвир? Мел? – удивленно произнес он, словно едва узнавал нас.
Я оглянулся на чародея, с удивлением осознав, что он стоял рядом вот уже с минуту и тоже пытался привести чудовище в чувство.
-Ты должен встать! – рявкнул Мельвир. – Живо!! Иначе мы все тут умрем!
-Не… могу, - охрипло произнес Ийес. – Эти Столпы… Они не отпускают меня…
Столпы Призыва, будь они неладны! То, что заставляет его племя откликаться на Зов наших чародеев! Они с ним связаны! Гораздо сильнее, чем с кем-либо в нашем отряде!
-Ийессамбруа, попытайся! – проорал я, стараясь сдвинуть его с места хотя бы немного.
Защитные заклинания, которыми я себя окружил, пока несся к Столпам, трещали по швам. Боль пробиралась сквозь них, ввинчиваясь в кости.
Мельвир поднял руки и с них сорвался огромный поток света, ударившись о ближайший Столп. Ийессамбруа вздрогнул, так, словно удар пришелся по нему, но именно в этот миг Сумеречной Твари удалось подняться на ноги. Мы с остроухим подставили под него с двух сторон плечи.
-Давай же! Иди! – прохрипел Мельвир.
-Н-не могу! – простонал Ийес.
Я в отчаянии закусил губу. Сил на то, чтобы вдвоем разрушить Столпы Вечности у нас просто не хватит. На этот счет я не обманывался. Даже, когда вся наша команда придет в себя и то, может не хватить. Но… я швырнул Лезвия Мрака, едва чикнув ими бездушный Столп. В ответ скрытые под снегом заклинания на нем засветились как будто сильнее. Ийессамбруа взвыл.
Сквозь белую пелену снега от пещеры к нам устремились еще две фигуры. Одна облаченная в одеяние из шкур и другая, в знакомой темной накидке. Белизар и незнакомец в считанные мгновения оказались рядом.
Окружив Ийессамбруа, мы поволокли Сумеречную Тварь к границе Столпов. Каждый шаг давался Ийессамбруа с дикой болью, судя по реву. Но сил, чтобы соткать вокруг него защитное заклинание, у меня просто не было.
Казалось, мы шли так целую вечность. Ийес вспомнил все проклятья, которым меня научил в детстве, и те, которых до этой поры я от него прежде не слышал. Наконец, что-то неуловимо изменилось. И лишь пару мгновений спустя я понял, что не чувствую больше боли. Мы словно продрались сквозь мутную пелену. Вконец обессилев, Сумеречная Тварь свалилась на снег.