— Ах ты… — начала было девушка, но сердце не смогло выдержать такой резкий эмоциональной волны и опять остановилось.
— Ну, ты пыталась… — сказал я, присаживаясь на стульчике около девушки.
— Вот блин! Дурацкое сердце! Почему ты такое слабое? Я же только начала с ней говорить! — стала возмущаться девушка, садясь рядом со мной.
Затем она притихла ненадолго и, успокоившись, расстроенно произнесла:
— Пойдем уже на небеса?
— Сейчас они констатируют время твоей смерти и пойдем… А как же твоя месть этой милой даме?
— Да ладно, она такая страшная, что он сам себя наказал, когда выбрал ее! — сказала она, улыбаясь и смотря на меня.
— Умом вас, дамы, порой не понять даже мне…
Я протянул девушке руку. Она приняла ее, и мы оказались в коридоре. На нас смотрела новенькая, красивая черная дверь.
— Я что, попала в ад для модников? — спросила она, смотря на дверь.
— А? Нееее, это я ее покрасил, чтобы не потерять. А то тут все белое и дверь белая… Пару раз даже мимо нее проходил! — сказал я, открывая дверь перед девушкой. Она засмеялась и зашла внутрь.
После этого я наконец-то смог вычеркнуть ее имя из своего списка.
Террорист.
Для многих людей природные катаклизмы и террористические акты являются большим горем. А для меня это время больших работ. Особенно когда счет жертв идет на тысячи. Я в такие моменты прям очень сильно люблю свою работу. Собственно, о чем я. Появился я, значит, как-то в метро, чтобы забрать человека, которому оставалось жить считанные секунды. И что я вижу: большая толпа, прибывает поезд, и тут мой «клиент» разводит руки в сторону и с криками: «За наших братьев!» — взрывает сам себя в тот самый момент, когда двери вагонов открылись.
— Ну, твою же мать! — сказал я, останавливая ход времени.
Достав свою книгу, я насчитал свыше трехсот новых душ. Закрыв ее, я сразу принялся забирать души из еще не пострадавших тел, так как сделать это, когда от тела осталась лишь лужа крови, довольно проблематично.
— Ты идешь со мной, и ты идешь со мной. Вы тоже идете со мной… О, и про вас я тоже не забыл! — говорил я, собирая очередную душу.
Души, отделенные от своего тела, я специально оставлял замороженными во времени, чтобы не посеять панику. Учитывая, что тут собрались разные люди с разной религией и нужно найти к каждому свой подход, я пошел на такие меры. После того как последняя душа покинула тело, я вновь возобновил ход времени, позволяя взрыву, ударной волне и огню сделать свое грязное дело. Когда от тел почти ничего не осталось, я снова остановил время. Вот теперь началось самое веселое, так как после второй остановки времени души вышли из своей заморозки.
— Дамы и господа, что в этот неблагоприятный момент оказались в этом метро. Попрошу минутку внимания! — начал я, оказавшись перед толпой.
— Да, вы все мертвы! Да, я Смерть! И да, я явился по ваши жизни, независимо от того верите вы в меня или нет. Теперь это не имеет значения! Сейчас для нас всех главное — это отправить вас туда, куда положено! Поэтому я попрошу вас разбиться на группы согласно своему вероисповеданию. Если же вы атеист, попрошу подойти ко мне поближе и не мешать другим! — эту речь я всегда говорю, когда дело доходит до массовых дел.
Как бы там ни было, после смерти большинство душ становятся покладистыми, особенно когда к ним обращаюсь я. Но даже среди них бывают исключения.
— А что, к атеистам какое-то особое отношение или место другое? — спросил кто-то из толпы.
— Скажем так, у них другой суд божий… — сказал я, поднимая костлявые руки вверх.
— Так я же не верю во весь этот бред! — произнес один из тех, кто подошел ко мне поближе.
— Да, я знаю. Это я сказал, чтобы его успокоить. Не переживайте. Для каждого из вас у ребят в загробном мире свой подход!
— А если я всю жизнь была католичкой, но сейчас, допустим, хочу принять Ислам, так можно? — спросила девушка из другой толпы.
— Да мне-то какое дело, хоть в макаронного монстра верьте! Главное, чтобы вы определились с группой и заняли там свое место! — я отвечал, стараясь сохранять спокойствие.
— А если мы против ее персоны в нашей группе? — теперь вопрос задал кто-то из мусульман.