— Взрослый мужчина висит в своей гостиной. Обосравшийся и обмочившийся. Совсем как в свои первые минуты жизни… Только в отличие от того времени, ты не кричал, — сказал я, подходя к телу и толкая его вбок так, что оно начало вращаться вокруг своей оси, и было прекрасно видно, что расслабленные мышцы опустошили содержимое внутренних органов.
— Вы меня презираете? — поинтересовался мужчина каким-то поникшим голосом.
— А кто я вам, чтобы презирать? Вы сами выбрали этот способ, я же просто показываю последствия. Просто представьте эту картину от лица ваших родных. Приятное зрелище? — спросил я, расхаживая по гостиной.
Согласно никем неписанному правилу у нас было три минуты на разговор возле тела, а после его душа полностью отделялась от тела и я мог ее забрать.
— А что бы вы сделали на моем месте? — спросил мужчина, следя за моими движениями.
— Ну, согласно моим скромным знаниям, я бы опустошил содержимое кишок и мочевого пузыря перед этим или хотя бы заткнул задний проход, чтобы избежать такого развития событий… Ну да ладно, а с чего вы вообще решили покончить жизнь вот так? Почему не пуля? Нож? Машина? Поезд? Почему петля? — интересовался я, дабы растянуть время.
— Просто, наверное, я трус… Боюсь боли, а веревка была для меня самым быстрым и безболезненным способом. По крайней мере, я так думал, когда собирался с этим покончить, — признался мужчина, присаживаясь на диван.
— Вот вы вроде взрослый неглупый человек, и время сейчас не каменное. Есть интернет. Неужели нельзя было узнать заранее о том, что произойдет дальше? — спросил я у мужчины, на что он лишь пожал плечами.
Время ожидания вышло, и его связь с телом была полностью разрушена. Теперь осталось лишь проводить его до двери, а дальнейшие события уже будут зависеть от его вероисповедания.
— Что же, пойдемте… — сказал я, коротко протягивая ему свою костлявую руку.
— Куда мы теперь? Меня ждет ад? — мужчина задал вопросы, на которые я не имел права отвечать.
— К сожалению, я не могу вам ничего сказать. Я лишь связной между этим миром и загробным. Но не переживайте, вам там все расскажут! — сказал я и, взяв человека за руку, повел по белому коридору до большой черной двери.
— Если дверь чёрная, значит, это ад? — спросил мужчина, испугавшись. На что я лишь тяжело вздохнул.
— Если дверь черная, значит, ее покрасили в черный цвет! Все остальное — лишь плод ваших стереотипов, как и моя коса, которая по факту мне не нужна! — сказал я, открывая дверь и толкая душу внутрь.
Он хотел было что-то еще спросить напоследок, но дверь закрылась, а я, достав книгу, вычеркнул его имя. После этого, убрав книгу, я отправился за очередной душой.
"Ворошиловский стрелок"
Ну, раз я затронул тему суицидников, то вот, пожалуй, вам еще одна довольно забавная, с моей точки зрения, история…
Явился я по очень интересному случаю. Очередной мужчина решил отказаться от сорока лет своей жизни ради одного красивого и, как он думал, безболезненного момента.
Собственно, картинка была следующая. Лежит, значит, его сорокалетнее тело на лужайке заднего дома. Голова прострелена, но из-за того, что рука тряслась и палец неправильно лежал на курке, ствол дернулся и пуля прошла по касательной, на вылет. Так что вместо мгновенной смерти он обеспечил себе еще около минуты страданий. Тело дергалось. Он просил помощи, но довольно-таки тихо и невнятно, да и сложно это — говорить нормально, когда часть мозга лежит рядом с тобой на асфальте, а под телом уже образовалась приличная багровая лужа.
Подойдя к нему, я прилег рядом, смотря на голубое небо. После повернул голову в его сторону. Когда он увидел мое костлявое лицо, его зрачки расширились.
— Доброго дня, я ваша Смерть! Сейчас вы окончательно умрете, и мы немного поговорим! — сказал я и, поднявшись, посмотрел на часы.
«Три, два, один… Время смерти!» — посчитал я и вытащил душу из тела. В отличие от тела, душа была целой. Без дырки в голове.
— Ну, вот вы и отмучились! Да вы прям ворошиловский стрелок! Такая меткость… Я так понимаю, вы не хотели продлевать себе мучения? — продолжил я, обходя тело и стороной рассматривая пистолет.
Мужчина посмотрел на меня, потом на свое тело и даже как-то слегка возмущенно спросил: