— Чем ещё порадуете меня сегодня? — голос у него уже хриплый, а в глазах стоят слёзы. Кажется, он вот-вот заплачет.
— Джим, я…
— Иди к чёрту, Роза Уизли! Или лучше сказать, к Малфою? Сначала Альбус, теперь ты! Никогда не думал, что моя сестра станет змеиной подстилкой…
Последние слова он произнес едва слышно, шипя сквозь зубы, но Роза услышала его прекрасно. Эти слова кольнули, словно нож в спину, по спине пробежал холодок, девушка сама не заметила, как из глаз потекли слезы. Джеймс ушел в гостиную, чертыхаясь и что-то бормоча, Роза и Лиззи остались в коридоре одни.
— Роуз, прости, я не хотела. Я… я не думала, что всё так обернется… — Джордан делает несколько маленьких шагов вперед, хочет взять подругу за руку, но та одергивает её и уходит в гостиную, даже не смотря на Лиззи.
Тот вечер принёс Гриффиндору кубок по квиддичу. Тот вечер разлучил четырёх верных друзей.
========== Глава 14 ==========
Утро оказалось действительно прохладным. Стрелка больших настенных часов, которые висели в общей гостиной, медленно делала круг, уже перевалив за полночь. Звезды еще не сошли с ночного неба, рассыпавшись на нем, словно маленькие крапинки белой краски, хотя, всмотревшись вперед, можно было увидеть едва заметную алеющую полоску вдалеке. Если прислушаться, в ночной тишине можно было услышать негромкое уханье, раздававшееся из совятни.
Алиса слегка поежилась, когда босые ступни ног сошли с теплого красно-золотого ковра на холодный пол. Девушка медленно пересекла спальню и открыла окно, присев на подоконник. Порыв утреннего ветра тут же ударил в лицо, растрепав светлые волосы, и колыхнул плакат с Led Zeppelin, который висел у кровати Лиззи. Девушка перевела рассеянный взгляд в тот угол комнаты и её губы тронула незаметная улыбка, когда она заметила спящую, тесно прижимающуюся к подушке, Джордан. Долгопупс снова развернулась к окну и, крепче ухватившись за оконную раму, слегка подалась вперед.
С каждым резким порывом ветра, на душе становилось всё спокойнее и, подступающая к горлу тревога отступала. Алиса сидела и жадно глотала холодный воздух, рискуя заболеть, но в голове от этого становилось до того пусто, что начиналось легкое головокружение. Становилось хорошо. Это было именно то, что так необходимо ей сейчас: пустота.
В какой-то момент желание перебороло здравый смысл, и Алисе захотелось подскочить и занять у Рори, соседке по комнате, пачку дешевых сигарет, пахнущих вишней и оставляющих после себя неприятный горький привкус, и закурить. Она уже собиралась встать и направиться прямиком к соседке по комнате, принимаясь её будить, как вдруг голова снова закружилась, а волна отвращения к самой себе накатила с новой силой, заставив девушку застыть на месте. «Что же это я делаю? Ведь так не должно быть!» — настойчиво начала твердить себе Алиса.
Девушка обняла себя за плечи, чтобы унять дрожь в руках, и дернулась от того, насколько её ладони были холодными. Ледяными. Она подтянула колени к груди и обняла их, словно этот жест мог её согреть. В голове снова начинали крутиться какие-то непрошеные мысли, отчего Алиса иногда дергала головой и жмурилась.
Тишину комнаты разрезало тихое мурлыканье; черный, пушистый кот Розы, по кличке Сириус, взобрался на подоконник и принялся тереться о ноги Алисы, а его шерсть переливалась в свете всё ещё находившейся на небе луны.
— Привет, малыш, — тихо прошептала девушка, начиная поглаживать кота по голове, — ты не знаешь о нашей ссоре, так ведь?
Кот лишь дернул ухом и начал мурлыкать с новой силой. Рядом с Сириусом Алису начало клонить в сон. Кот согревал, успокаивал, выбивал из головы все мысли и справлялся с этим едва ли хуже прохладного утреннего ветра. Девушка откинула голову назад, слегка ударившись затылком об оконную раму, и закрыла глаза, прокручивая в голове какую-то навязчивую мелодию.
С каждым мигом ей всё больше и больше начинало казаться, что она приняла неправильное решение. И от этой мысли ей становилось только хуже и хуже, хотелось найти маховик времени и предотвратить весь этот кошмар. Вот только, где его взять?
Каждый день она обещала себе, что при первой же представившейся возможности, всё объяснить и Джеймсу, и Луи, она сделает это. Но почему тогда, встречая Уизли, у неё на губах улыбка расцветает сама по себе и мысли все из головы улетучиваются, а при виде Поттера, хочется разреветься и уйти, от безысходности и осознания того, насколько глупо она себя повела? Луи хороший, отзывчивый, он всегда рядом. Улыбается ей так тепло и солнечно, что сердце тут же тает, и хочется расцеловать каждую маленькую родинку на его теле. Луи любящий, и Алиса прекрасно понимает, что никто не полюбит её так сильно как он.
А Джеймс… он словно бомба замедленного действия. В этот момент, сидя на подоконнике в тишине спальни, Алисе начинает казаться, что она просто не замечала всех его недостатков раньше, ведь, влюбившись в него, так глупо и наивно, она смотрела на Джеймса сквозь розовые очки. Громкий и шумный, он словно собрал в себя радость со всего замка, и добавил ещё, самую светлую, припасенную Мародёрами много лет назад. Но с ним ей было хорошо, с ним было тепло. До сих пор, закрывая глаза, она видела его проницательный взгляд, со смешинками в радужке цвета горького шоколада, и растрепанные тёмные волосы. Она слышала его задорный смех и практически чувствовала его улыбку. Она чувствовала его. Но вот он её не чувствовал совсем. Так думала она.
Алиса невольно коснулась небольшого кулона, висящего на её шее. Девушка подцепила украшение пальцами и поднесла его к глазам. Это был тот самый кулон, который Джеймс подарил ей на день рождения. Она не снимала его с того самого вечера, постоянно нося на шее. Крошечные витиеватые буквы складывались в незамысловатое «Алиса», отливавшее серебром на солнце. Как-то Роза обронила, что это подвеску сделал специально для Джеймса на заказ какой-то давний друг. Специально для Алисы. А теперь этот подарок — последнее, что осталось от их с Поттером отношений. Но были ли у них отношения? Если к этому пункту причисляется крепкая дружба, то — да. Иногда Алисе кажется, что более крепкая дружба была у неё только с Розой. Но и этой дружбы теперь тоже нет.
Девушка испугано дернулась, заметив на улице неожиданное движение, а приглядевшись, испустила нервный смешок, который тут же потонул и приступе негромкого кашля. Это был Джеймс. Он неторопливо шел по территории школы в расстегнутой куртке и курил сигарету. Он был так близко, и в то же время так далеко, что, кажется, до него можно было дотянуться, но вот дотронуться не было никакой возможности. Не отдавая себе отчета, Алиса наклонилась как можно ниже, стараясь рассмотреть его детально настолько, насколько это было возможно, и абсолютно не заботясь о том, что она может выпасть из окна, а кот, фыркнув, спрыгнул с подоконника и принялся бродить по спальне, в итоге свернувшись под кроватью Розы, где был задёрнут полог.
Она смотрела на Джеймса очень долго, пока он не скрылся из виду, так её и не заметив, свернув куда-то в сторону поля для квиддича. Алиса проглотила какой-то неприятный ком обиды в горле и снова приняла сидячее положение. Обиды на кого? На себя? Джеймса? Розу? Или на весь мир сразу?
— Закрой окно. Ты простудишься.
Блондинка подпрыгивает от неожиданности и едва находит в себе силы, чтобы не закричать. Она лишь отшатывается от открытого окна и поднимается с подоконника, в то время как в тишине слышится негромкое заклинание, и окно закрывается само по себе.
Слегка спутанные, и без того достаточно кудрявые, волосы Лиззи переливаются в свете луны, который проникает в комнату. Тёмная кожа девушки, словно приобретает другой оттенок и это смотрится так… волшебно? На своё удивление, Алиса не замечает в её глазах ни злости, ни разочарования. Только сожаление и жалость. Искреннее и огромное желание помочь.
— Не надо меня жалеть, — холодно отрезает Алиса и, накинув на себя лёгкий халат, уходит из спальни, спускаясь в гостиную. Она никогда не хотела, чтобы её жалели.