Шах и мат. Вероника проиграла.
***
Джеймс не любил ходить с отцом на торжественные приёмы. Всё это «высшее общество», все лживые улыбки и любезности, разговоры о политике — он терпеть этого не мог. Но в те времена, когда Лили была слишком мала для этого, а Альбус уже влился в своё общество змеенышей, показательно отвернув от семьи голову, ему приходилось соглашаться, чтобы не расстроить отца. Потому что Гарри Поттер всегда старался сделать всё, чтобы детство его детей было счастливым, всегда выводил их в свет, и никогда ни один из младших Поттеров ни в чём не нуждался. И Джеймс был действительно благодарен отцу за такую любовь и заботу, просто… всё это было не совсем для него. А ещё, Джеймс ненавидел костюмы, не смотря на то, что выглядел в них просто замечательно.
А сейчас он стоял в своей спальне, завязывая золотисто-красный галстук, кажется, будто последний раз в своей жизни, и никак не мог понять, почему его руки подрагивают. Алистер Вуд, растянувшись на своей кровати, разговаривал со своим братом Адрианом, но всё равно не мог удержаться от тихих смешков, когда поглядывал на Джеймса. Поттер лишь хмурился, замечая в отражении задорную улыбку друга. Адриан же смотрел на него недовольно, словно испепеляя взглядом, и от этого Джеймсу хотелось биться головой об стену. Ну откуда он знал, что Вуд сам хочет пригласить Лиззи на выпускной?
— Прекрати на меня так смотреть, ок’ей? — наконец, Джеймс не выдержал. Он повернулся к Адриану лицом, так и не завязав галстук, и сделал несколько шагов в его сторону, — тебе бы стоило пригласить Лиз ещё в самом начале, раз уж ты так этого хотел. И не надо меня винить в своей трусости, уже не маленький.
Старший Вуд нахмурился ещё сильнее, стиснул зубы, что-то прорычав, и практически кинулся на Поттера, но его перехватил Алистер, который словно предчувствовал начинающуюся бурю, и всё его приподнятое настроение мигом улетучилось. Джеймс выхватил палочку.
— Мы с ней просто друзья, — Джеймс, правда, хотел сгладить ситуацию, но недовольство Вуда сейчас было слишком некстати, поэтому слова вырвались быстрее, чем он успел их осознать — по крайней мере, она для меня друг.
Адриан что-то неразборчиво рыкнул и, оттолкнув от себя младшего брата, практически вылетел из спальни, громыхнув дверью так, что она чуть не сорвалась с петель. Алистер опустился на кровать и провел рукой по волосам. От его улыбки не осталось и следа. И почему-то только сейчас Джеймс почувствовал укол вины. Ведь, действительно, он знал, что Элизабет не безразлична Адриану, но почему-то даже мысли об этом не допустил, когда тем вечером приглашал её на выпускной. В этот момент он понял, что поступил как самый паршивый на свете друг.
— Я не хотел, — он поднимает руки в примирительно жесте и делает пару шагов к Вуду, — ты же знаешь.
— Это не мне надо объяснять, — Алистер улыбается как-то немного вымученно, словно устал от всего, что его окружает, а потом подходит к зеркалу, поправляя пиджак, — да и ты не держи на него обиды. Адриан сложный и ревнивый, ты и сам это знаешь.
Младший Вуд не дожидается ответа и кивает Джеймсу головой, как бы на прощание, а уже у самых дверей его улыбка выглядит такой же сияющей, как и всегда, и Джеймс невольно думает о том, что, неужели все улыбки его друга такие… лживые? Неужели даже вечно весёлый Алистер Вуд имеет собственную коллекцию масок-улыбок? И если это так, чьей улыбке вообще можно верить?
Спустившись в гостиную через пару минут, Джеймс видит, что Лиззи уже ждёт его, сидя на подлокотнике дивана и болтая ногами. Он невольно усмехается, замечая, что она единственная девчонка в гостиной, которая надела брючный костюм вместо яркого платья. Элизабет замечает его и мимолетно улыбается, подскакивая на ноги.
— Видела Адриана, — говорит она, как только Джеймс подходит к ней ближе, — он был какой-то раздраженный.
Поттер ничего не отвечает, только позволяет девушке взять себя под руку, на что она усмехается и качает головой. Лиззи идёт рядом с ним и смотрит по сторонам, вглядываясь в пестрые платья однокурсниц или девочек помладше, которые мелькают кругом, словно разноцветные пятна, из-за чего начинает рябить в глазах. Джеймс не видит в этом занятии ничего интересного, поэтому просто идёт возле неё, думая о масках Алистера и о том, что стоит извиниться за те слова перед Адрианом.
***
Роза думала, что церемония вручения аттестатов будет длиться целую вечность, но всё прошло довольно быстро и семикурсники очень скоро появились у Чёрного Озера, где собралась вся остальная школа. Все они казались такими счастливыми, словно маленькие дети, которые получили долгожданный подарок на день рождения. Девушка заметила довольного Луи, который будто светился в окружении своих друзей и Алисы, заметила Джеймса, который слегка улыбнулся ей, стоило ему заметить её улыбку.
Но, не смотря на всё это счастье и лёгкость, которые царили вокруг, на душе у неё было тяжело. Она видела, что Скорпиус хочет о чём-то поговорить с ней, но у неё никак не хватало мужества задать волнующий её вопрос. Она неоднократно заглядывала в серые глаза, чтобы найти ответы, но не видела в них ничего помимо какой-то необъяснимой тревоги, которая не исчезала оттуда вот уже несколько недель. Только один раз она позволила себе отвлечься от этих неприятных мыслей: в тот момент, когда заиграл невидимый оркестр, и выпускники принялись танцевать со своими партнёрами.
Это было завораживающее зрелище. На дворе во всей своей красе цвёл май, и все они — уже достаточно взрослые, чтобы покинуть школу, но ещё слишком дети, чтобы быть готовыми для взрослой жизни — кружились в танце вместе с теми, кто был дорог им в этот момент, и бросали грустные взгляды на величественный замок, словно видят его в последний раз. Хотя для многих этот раз был действительно последним.
В толпе учеников рыжеволосая заметила Хьюго: мальчик стоял возле Эллисон и с интересом наблюдал за своими кузенами. Роза грустно улыбнулась, подумав о том, что в следующем году окажется на их месте, и точно так же будет кружиться под красивую мелодию и точно так же последний раз посмотрит на этот родной замок с грустью в глазах. Она почувствовала, как её сердце болезненно сжалось от этой мысли, и она вновь невольно подумала о Скорпиусе. Наверняка, в следующем году он уже не будет вот так стоять рядом с ней, и всматриваться в толпу.
Малфой, словно прочитав её печальные мысли, взял девушку за руку. Рука Скорпиуса была прохладной, а кожа бледной, и Роза, словно инстинктивно, сжала его руку в ответ. Мысль о том, что их разрыв неизбежен отчего-то с каждой секундой становилась всё более и более осязаемой, не смотря на то, что сейчас он был рядом.
Как только мелодия закончилась и началась другая, на поле потянулись и остальные парочки, которые желали потанцевать. Скорпиус заметил, как Вероника, которая натянуто улыбнулась Виктору и осталась ещё на одну песню, бросила выразительный взгляд на Малфоя, словно говоря «сделай это!». Скорпиус тяжело вздохнул, когда понял, что выбора у него нет.
— Роуз, — его голос звучал так обреченно, но Уизли этого словно не заметила, лишь перевела на него взгляд, всем своим видом показав, что готова его слушать, — нам нужно поговорить.
Он чувствовал, как что-то невидимое сжимает его грудную клетку, мешает сделать вдох, и слова даются с трудом. Последние несколько месяцев он искал способ избежать Непреложного Обета, целые вечера проводил в школьной библиотеке, пролистывая старые книги, но всё оказалось безрезультатно. Потому что сейчас он стоит перед ней и старается найти в себе силы для того, чтобы распрощаться с ней навсегда.
Они отошли подальше от толпы, и Скорпиус хотел снова взять её за руку, но лишь спрятал руки в карманы пиджака. Только сейчас он понял, что боится говорить ей что-либо. Но выхода не было.
— Нам надо расстаться, Роза, — ему хотелось верить, что его голос прозвучал уверенно.
Он не сразу нашел в себе силы посмотреть на неё, но когда сделал это, в голубых глазах напротив не было злости или ненависти, на которые он рассчитывал. В её глазах было понимание. И только сейчас парень подумал, что она давно поняла, насколько они отдалились. Вот только сам Скорпиус, полностью поглощённый своим желанием спасти их отношения, понял это только сейчас.