— Крас, не стоит, угомонись.
— Ты украл её у меня, тварь.
— Тири никогда твоей не была. Она даже не знает кто ты такой и чего тебе от неё надо, маньяк ты несчастный.
В этот миг из ворот начали выбегать люди с факелами в руках. Тири позвала мне подмогу. С ними были и наши, первым за частоколом показался Борис, подсвечивая себе карманным фонарём. Он первым смекнул, что происходит и остановил общинников на выходе из деревни. Ребята тоже подходить не спешили.
Такие разборки иногда случались. Трём десяткам парней, годами запертым в одной комнате, иногда просто необходимо выпустить пар. Это неизбежность. В академии обладатели буйных голов после отбоя ходили в спортзал и вмешиваться в их дела было не принято. Мы с Красом всё решим здесь и сейчас, и мешать нам тоже не станут.
— Она всё равно будет моей. Слышишь?.. Будет моей. — Кричал Крас, неистово размахивая руками.
— Лишь во сне, — спокойно ответил я.
В тот миг я уже успел остыть и думал лишь о том, как бы не искалечить этого идиота. С учётом нашей новой силы каждый удар мог стать последним.
Красу ждать надоело. Он взревел и бросился в атаку. Между нами было шагов десять, но пробежал он их очень резво, как для пьяного в стельку «мачо», конечно. Я стоял неподвижно и лишь в последний миг перенёс весь корпус на левую ногу. Его кулак просвистел в нескольких сантиметрах над моей головой. Поднырнув под удар, я поймал Краса уже своим, легонько поддав ему в челюсть, против движения.
Всё же удар вышел мощным. Крас поплыл. Не теряя времени, я левой рукой ухватил его за локоть, а правой снова заехал Красу в грудь. Дух из него выбило напрочь. Всё, теперь он был в моей власти.
Свободной рукой я обнял Краса чуть выше талии, рванул на себя, стремительный разворот, бросок, и вот он уже опрокидывается через подставленное бедро. Крас завалился в траву. На всякий случай я заехал ему ещё кулаком по затылку, чтобы он уже точно не поднимался.
Оглядевшись вокруг, мне захотелось грязно выругаться. Все аборигены стояли у ворот и пялились на меня с открытыми ртами. Видно, люди даже понять ничего не успели. Нормальные люди успевают проделать всё это за пару секунд, мы же двигались гораздо быстрее.
Дальше я хотел выкрикнуть общинникам что-то грозное, чтобы истуканами не стояли, а по столам расходились, но наткнулся взглядом на испуганную Тири: она прикрывала лицо ладонями, подсвеченные факелами глаза поблёскивали от слёз.
— Отнесите его в дом, пусть проспится, — невзначай бросил я Деду, направляясь к красавице. Подойдя к Тири, я обнял её и прижал к груди. Тут же моя рубашка немного намокла, а Тири несколько раз тихо всхлипнула.
— Ну, ты чего?.. всё ведь в порядке.
— Я так испугалась. Чего он на тебя так накинулся?
— Ничего страшного, просто выпил лишнего, вот и набедокурил. Утром ему будет очень стыдно, поверь мне.
— Просто набедокурил? Вы так ругались!.. я думала, что убить друг друга хотите.
— Не выдумывай. Не так уж мы и ругались. Ну что, пойдём в посёлок, праздник всё-таки.
— Ну да, ты ещё скажи, что без драки праздников не бывает… наши мужчины всегда так говорят, — уже веселее сказала Тири.
— Радость моя, ты не поверишь, но наши говорят точно также.
Слёзы на её щеках уже успели просохнуть. Тири одарила меня кокетливой улыбкой, и мы с ней поспешили обратно за наш стол. Праздник был в самом разгаре.
Глава 9
Пламя в резном позолоченном камине плясало всё тише, жалобно выпрашивало добавки, заполняя просторный зал тенями и треском догорающих головешек. Подкинуть бы в огонь новое полено, но слуги были заняты во дворе, а сам Бернис не хотел даже на хиску оставлять принцессу Лейму одну.
Мраморные стены и пол в зале украшал золотистый орнамент и вычурная мозаика. Кроме пламени в очаге стол подсвечивали ещё несколько зажжённых свечей. Раньше здесь всегда разило кислым вином, застарелым потом, мочой и блевотиной. Ещё не так давно в этом зале каждый вечер проходили шумные пиры, Бернису даже сложно было представить, что здесь бывает так тихо. На полах ступить было негде, чтобы не вляпаться в чужое дерьмо, а под столами и вовсе творились страшные дела. Но времена те прошли. От начала бунта окружающих Эллу шутов сильно убавилось, пока все они не переметнулись под пяту Легиса Торта. С того часа не слышались здесь хмельные выкрики и дикий хохот; не плясали полуголые, готовые на всё придворные дамы; не гонялись за свободными юбками похотливые кавалеры; не видно было даже угодливой прислуги и менестрелей, что развлекали господ — только Бернис и Лейма иногда сидели за круглым столом у камина, а по залу для пиршеств теперь ходили приятные запахи масел и заморских духов, что любила принцесса.