Милена мысленно утешила себя тем, что успела вовремя зажмуриться.
Ссадины заживут, а вот глаза… Это явно под вопросом!
Убедившись, что дерево не рухнет под её весом, Милена рискнула оглядеться. Она просто не могла поверить своему счастью. Ей удалось выжить после падения с восьмого этажа! Скорчившись на паутине веток, она судорожно ловила воздух. Сердце колотилось где–то у горла, перекрывая дыхание. Боль была такая, что Милене казалось, будто с её тела сдирают кожу. Но всё же она осталась жива! Жива! Только вот, что делать дальше?
Слезать со ствола было слишком опасно. Прыгать с него – чересчур глупо. В конце концов, если она захочет покончить жизнь самоубийством, то тихонько напьётся яда. А не будет прыгать по деревьям, изображая Тарзана на пенсии! Тем более её левая нога была как–то неестественно согнута, что вызывало серьёзные сомнения по поводу прыжков. Милена аккуратно ощупала лицо и заключила, что всё оно покрыто ссадинами и порезами. Даже губы пострадали! Проведя по ним языком, она заскулила от боли. Губа оказалась разбита. Ноги и руки пострадали не меньше. Ветки и сучья не пожалели ничего – даже халат. Искромсанный, он напоминал несколько разноцветных тряпочек, неумело сшитых между собой.
— Лети! Спасайся, Милена Каролл! Они уже здесь! Берегись, наследница!
Берегись! Они пришли за тобой! – раздался вдруг голос из ниоткуда. Но даже в таком состоянии Милена узнала этот грубый, будто вырезанный из камня, бас. Он принадлежал невидимке, который подкараулил её вечером!
Рядом хрустнула ветка, словно на неё кто–то наступил. Смекнув, что на этом месте стоит невидимка, Милена попыталась отползти от него. Но не выдержала и снова завалилась на спину. Ветвь ещё раз скрипнула под весом невидимки и изогнулась, словно он с неё спрыгнул. Затем наступила тишина. Но среди неё Милена вдруг стала слышать вопли, ругань и голоса.
Шёпот, который подзывал к себе, как в самом начале сна…
— Милена ш…ш…ш… Каролл! – прошипел мужской голос. Только звучал он как–то нечётко и смазано, из–за чего Милена не могла различить все слова.
— Где ты, наследница? Ш… ш… ш…Скажи нам, где ты? Иди… иди к нам…
Мы ждём тебя… Иди… — шёпот прекратился, как только налетел сильный порыв вихря и чуть не сбросил Милену с дерева. Она лишь чудом удержалась, изо всех сил обхватив руками толстую ветку. Обессилившая и уставшая, Милена подставила своё лицо ветру. Вихрь потрепал её волосы на прощанье и умчался прочь.
* * * Она проснулась от внезапной боли. Луч луны беспокойно метался по небу, исчезая в кучерявых тучах и появляясь вновь. Он едва ли освещал комнату.
Но даже при таком свете Милена смогла разглядеть кучу разбросанных по столу учебников. Она заглянула в тетрадь по алгебре и обнаружила в ней засохшие пятнышки. Кровь. Откуда в её комнате взялась кровь? Милена шагнула к зеркалу и сразу схватилась за левую ногу. Взглянув на неё, она невольно ахнула. На ней красовался здоровенный синяк! В форме овала! Но увидев своё отражение, Милена опешила. Её губы распухли, как от долгих поцелуев. Лицо и руки были покрыты множеством порезов. На миг ей показалось, что если она сейчас зайдёт в комнату бабушки, то увидит там лежащую без сознания женщину. Продолжая рассматривать себя в зеркале, Милена серьёзно задумалась. Был ли это сон? Падение из окна, астральный дух, голос невидимки… Разве может такое присниться?
Решив, наконец, пример по алгебре, она надела чистую пижаму и легла спать. Милена закрыла глаза и мгновенно уснула. И сон её не был связан с комнатой её бабушки – морщинистой и чудаковатой старухи Агнессы.
На улице было прохладно. Серые сгустки тумана кружились над землёй как стервятники. Скользя по безлюдным улицам Вэтхема, Милена поглядывала на линию горизонта, чётко разделявшую границу неба и земли.
Насквозь продрогшая от сырости, она зашагала быстрее. Ещё несколько минут на холоде и её тело превратится в большую одетую сосульку.
Впрочем, существовала ещё одна причина, по которой Милена так сильно торопилась. Она дико опаздывала в школу. Сегодня первым уроком, как назло, была химия… И вела её миссис Шейп! А если она узнает о новом опоздании, то наверняка заставит отрабатывать ещё одно наказание. Подумав об этом, Милена прибавила скорости. Она помчалась сквозь заброшенный парк, как на распродажу, стараясь не реагировать на прострелы боли в ноге.
Впрочем, болела не только нога. Холодный встречный ветер неприятно обдувал порезы на лице. А раздражённая кожа рук, покрытая ссадинами, всё время зудила, не желая мириться с плотной тканью гольфа. В этом–то и заключалась причина её опоздания. Милена всё утро проторчала перед зеркалом, пытаясь замазать тональным кремом все следы сна. Не считая опухших губ и пореза, пересекающего бровь, ей это удалось. К счастью, родители ничего подозрительного не заметили. Лишь Лора – мать Милены, спросила, почему она решила надеть сегодня зимний гольф. Отец же, Вэнс Каролл, в последнее время был целиком погружен в свою работу. Его босс мистер Бриар всю эту неделю заставлял сотрудников приезжать ни свет, ни заря, чтобы вовремя подготовиться к приходу комиссии. Так что Вэнс – и без того рассеянный человек, все эти дни не замечал ничего вокруг себя. Он был агентом по недвижимости, работающим в фирме под названием «Четыре стенки». Это была огромная корпорация, офис которой находился, чуть ли не в каждом городе Великобритании. Вэнс был одним из лучших работников кампании и получал каждый месяц крупную премию, что позволяло ему содержать двухэтажную квартиру в хорошем районе города.