— И надолго к нам пожаловал? Или так, решил походить чуток и обратно восвояси?
— Леонид Борисович, вы же в курсе что я в этом году универ заканчивал. — продолжал я изображать раскаяние. — Госэкзамены были, потом защита диплома, потом выпускной, потом я на работу в полицию устроился. Вот и получилось, что ходить не мог. Да и сейчас часто не смогу, но форму поддерживать надо, а то подстрелят меня бандитской пулей.
— Ну-ну… — усмехнулся тренер моей незамысловатой шутке. — Пули он бандитские собрался боксом ловить.
— Леонид Борисович, ну вы же сами все знаете…
— Знаю-знаю… То что в полицию устроился хорошо. — чуть успокоился Валин, однако с недоверчивостью воспринимая информацию о моей службе. — Но вот то что пропускал занятия — плохо. Так что давай, пока допускаешься обратно и начинаешь с разминки, потом на беговую дорожку. Посмотрим, сколько выносливости у тебя сохранилось. А дальше видно будет…
В мыслях тренера я конечно не блистал, был обычным посредственным даже не боксером, а подобием боксера. Да и Краснов особо-то на ринг не рвался, так, когда уже совсем выхода не было. Был он в этом плане немного труслив, удар не держал, да и в секцию записался больше для Вики, которой нравилось смотреть профессиональный бокс. Так что в глазах тренера, что был Краснов, что не было его. Терпел, как и многих тут в группе, больше для получения платы. Вот Краснов и проходил в секцию почти два года, за это время выйдя на ринг раз десять от силы. Зачем только ходил спрашивается?
Правда за два года даже попугай матом заговорит, вот и нахватался Краснов кое-каких приемов, да удар немного поставил. Ну и конечно тело в относительной форме держал, не толстел по крайней мере, как я сейчас на домашних харчах.
Может и увлекся бы Краснов со временем боксом по настоящему, тем более тренер отмечал его упрямство, два года как никак проходил почти не пропуская, вот только решил он это дело бросить. И не в последнюю очередь из-за влияния матери.
Я, поприветствовав старых знакомых, мелькавших в памяти Краснова, приступил к тренировкам. После тщательной разминки, встал на беговую дорожку, от которой отошел уже весь взмокший и с трудом переставляя ноги. Удалось выжать из этого тела пробежку в десять километров, в относительно среднем темпе. Правда получилось это только после легкого самовнушения. Тренер однако одобрительно кивнул, отметив в уме и расстояние которое я пробежал и время. Судя по его мыслям, не так уж и сильно себя парень запустил.
Дальше стал тренироваться в обычном режиме, припомнив в памяти Краснова порядок. В конце уже когда я чуть запыхался колотить грушу, тренер стал собирать подопечных на тренировочные бои — самой увлекательной части занятия. К слову на тренировки к нему ходили в основном парни не старше двадцати пяти лет, поэтому у большинства в мыслях так и мелькало предвкушение помахаться на ринге. Профессиональных, долго занимающихся боксом, в этой группе не было. Простые пацаны, решившие поднатаскать себя за деньги. Все более менее сносно боксирующие, ходили в других группах.
Обычно на этой части Краснов старался уйти, не особо желая сам выходить на ринг. Тренер давно отметил эту его особенность, так что не настаивал. Но сегодня мне было интересно глянуть на местных гладиаторов. Вон как один, примерно мой ровесник, кривляется, разминаясь перед выходом на ринг. В мыслях так и представляет себя Тайсоном, а свой выход — бой за звание чемпиона мира проходящий где-то в Лас-Вегасе. Не, ну а что, тоже своеобразный настрой перед боем.
— Че уставился? — наехал на меня этот Тайсон.
Что-то слишком я засмотрелся на него, а он заметил мой смешливый взгляд. Ну а как не смеяться, если в мыслях он положил уже по меньшей мере Али и теперь наполнен такой героической одухотворенностью.
— Помахаться не хочешь? Или зассал как обычно? — продолжил тем временем наезды Тайсон.
— Горин! — одернул набычившегося парня тренер. — Тут я распределяю кто с кем выходит на ринг. Краснов сегодня первый день после перерыва, так что отдыхает
— Да он всегда отдыхает… — это уже кто-то из пацанов выкрикнул, а его поддержали остальные дружным незлобным смехом.
— Так… Я смотрю, расслабились, — прервал смех тренер, в мыслях негодуя кого ему приходится тренировать. Это не ребята из олимпийского резерва, где он один из тренеров, тут дисциплина слабее.
Я же, увидев такой авторитет Краснова, вернее его полное отсутствие, решил это дело исправить. А то сегодня надо мной смеяться, а завтра в лицо плеваться, видя безнаказанность.