— Погоди. А как же канцелярские?
— А как же крыса среди канцелярских?
— И то верно…
К слову! Факт слива оперативной информации уже расследовали, да только меня во внутрянку Канцелярии никто не посвящал. И мне от этого расследования ни горячо, ни холодно. Мне надо Безобразову безопасность обеспечить.
Стал я думать и гадать, и кое до чего догадался. Помнится, никто не тянул князя Волконского за язык в тот момент, когда он говорил, что в неоплатном долгу передо мной. Так вот! Оказывается, что в очень даже оплатном!
Я попросил князя приставить к Безобразову дополнительную охрану. За спрос, как говорится, не бьют. Вот только прежде, чем Волконский принял решение, у нас с ним случился разговор:
— Так ты у нас сын Орлова, получается? — ради такого Игорь Николаевич даже вызвал меня к себе; опять на тот же самый причал.
— Получается, — ответил я.
— Никогда этого говнюка не любил, — ухмыльнулся Волконский. — Ты уж извини, но папашка твой был сволочью.
— Подозреваю.
— Даже удивительно, что ты нормальным получился.
— Спасибо.
— В деда, наверное.
— Наверное.
И тишина. И только князь опять чаёк прихлёбывает.
— Гхым, — Волконский поёрзал на стуле. — Ну и откуда ты узнал, что тебе причитается наследство? Как ты вообще в эту сторону начал копать?
— Так ведь письмо и…
— Не надо! — прервал меня князь. — Не надо мне пересказывать то, что ты в суде балаболишь. Убедительно, конечно, но балаболишь. Какой-то участковый вдруг ни с того и ни с сего, по собственной инициативе, начал расследовать дело, о котором даже подозревать не мог. Судья может и поверила в сверхъестественный профессионализм наших правоохранителей, а вот я нет. Я же не судья, — хохотнул Волконский. — Я никакими рамками не скован. Так что расскажи, Василий Викторович. Слушаю тебя внимательно.
Ну… тут либо до конца гнуть свою линию, либо до конца раскрываться. А князь пусть человек приятный, и сделал для меня уже очень много, но я пока что к камингаутам на таком высоком уровне не готов. А потому:
— Чистое везение, — сказал я.
И далее выстроил логическую цепочку от рассказа бабушки о том, как сильно Орлов был влюблён в мою мать, — мол, о ничтожном шансе наследства я начал фантазировать уже с тех пор, — и до случайного знакомства с Захаром, который по удачному стечению обстоятельств оказался одержим поимкой подпольных менталистов и вдобавок был племянником именно ТАКОГО дяди.
— Действительно, пришлось подтолкнуть Захара Палыча к тому, чтобы он начал расследование, — закончил я. — Так что тут действительно грешен.
— И всё?
— И всё.
— Ну ладно, — князь подался вперёд и помрачнел. — Сделаю вид, что поверил. Но только учти, Каннеллони, если ты замешан в чём-то нехорошем, а я тебе помогаю, то тень от этого нехорошего упадёт в том числе и на меня. Мало того, что мы с тобой бизнес-компаньоны, ты меня сейчас ещё и в подельники записываешь. Так вот. Скажи, пожалуйста, Василий Викторович, когда Его благородие Геннадий Витальевич Безобразов снова обретёт возможность разговаривать, он действительно скажет то, что мы хотим услышать?
— Уверен в этом.
Тут мне пришлось выдержать взгляд князя, но по итогу:
— Хорошо, — сказал он. — Верю. Но второго шанса у тебя не будет. Мы друг друга поняли?
— Весьма.
— Хорошо, — Волконский снова откинулся на стуле и снова стал весел. — Сколько человек тебе понадобится для охраны?
В тот же день князь приставил к Безобразову своих людей, чтобы уж наверняка избежать несчастных случаев, я окончательно успокоился и-и-и-и…
И всё. Фух! Кажется, этот гнойник вот-вот окончательно прорвётся и скоро всё закончится. Задолбали меня уже все эти скандалы-интриги-расследования. Я же, блин, повар, а не детектив! И слава тебе яйцы, вернусь к любимому делу уже завтра, потому что сегодняшнее заседание официально объявлено последним.
Высидел я его кое-как, но всё-таки высидел. Час икс наконец-то настал и теперь на моих глазах вершилась история. Судья, — та самая Лариса Тимуровна, — в последний раз выслушала обе стороны и попросила тишину. Постучала молоточком, встала с места, выдержала театральную паузу и сказала:
— Суд готов объявить о своём решении…
Уф-уф-уф… Ну что, Василий Викторович? Готов стать графом? Да? Да-а-а-а!
— Василий Викторович Канеллони официально признаётся бастардом покойного графа Виктора Степановича Орлова и наследует полагающийся ему по закону процент от имущества рода Орловых, а именно теплоход «Ржевский»…
Секундочку… что⁈
Глава 3
Прогремел взрыв на дне говённого болота, и началось бурление. Шумное! Злое! Безудержное! Люди повскакивали со своих мест. Люди принялись орать на недовольном и топать ногами, а кто-то даже ломанулся по проходу в сторону судьи. Трёх молодых девчонок с надписью «ВА» на левой щеке и «СЯ» на правой под руки вывели из зала.