Эть! Матумба уклонился от зубов, прыгнул птеродактилю на спину, скатился обратно в гнездо, подскочил на ноги, вжался плечом ему в задницу и начал давить. Все силы, какие были у сомалийца, я бросил в этот рывок. И… Кажется, получилось!
Спотыкаясь и неловко пытаясь обернуться, птеродактиль выпал из гнезда, а я бросил контроль и уставился в небо. Нет, понятно дело, что монстр умеет летать и обязательно вернётся. Но так и задумка не в том, чтобы расшибить его о землю. Задумка совсем в другом.
— Вот они, — прошептал я и улыбнулся.
Закат. Время долбодятлов. А долбодятлы те ещё отморозки, им что скала, что птеродактиль.
— ИИ-ииИ-Ии! — жалобно запищал динозавр, когда первая из безумных птиц насквозь прошила ему крыло. А затем вторая. И третья. Четвёртая так вообще врезалась птеродактилю прямо в голову и тем самым отправила в глубокий нокаут. Взмахнув крыльями ещё пару раз, тварь начала падать.
Отлично! Спасли Матумбу! А вот себя что-то не особо…
На земле дело шло совсем плохо. Динозавры никак не кончались, а наши потихоньку уставали и вот: теперь мы удерживаем не лагерь, а вход в пещеру. В первом ряду те, кто посмелей, а во втором те, кто смог раздобыть себе лопату или палку подлинней — колят рапторов издалека на манер пикинёров.
И надо бы, наверное, отступать, пока не пролилась кровь.
Кровь! С-с-с-сука! Целая лужа, так что у меня под ногой аж зачвякало! Вот только откуда она здесь⁈ Глянув на авангард матросов, я пересчитал всех по головам и понял, что жертв среди наших нет и… странно это.
Тем более что кровь у меня под ногами тем временем всё пребывала и пребывала и… вот какое интересное дело: она текла вверх. То есть вопреки законам физики поднималась откуда-то из пещеры. Маг крови? У нас на борту был маг крови⁈ Читал я про эту специализацию, и могу смело заявить, что их таких один на миллион, — даже менталисты чаще встречаются. Признаться, я совсем уже перестал понимать, что к чему, но тут…
— Ах-ха-ха-ха! — из темноты донеслось эхо. — Фперёт, майн либе киндер! Шнеля! Теки на помосчь немощным! Ауф гейтс! Анграйфен!
…и в следующий момент «кровищи» в тесном проходе стало по колено. И потекла она так сильно и так быстро, что я аж пошатнулся.
— Хер Фасилий! У меня полущилось! Полущилось!
К праведному охреневанию людей и динозавров, красная жижа начала вставать стеной на линии соприкосновения. Сперва. А потом, когда матросы в ужасе попятились, — зрелище не для слабонервных, — «кровь» начала приобретать очертания.
Таранов, конечно, псих, но… кажется, он реально создал пивного элементаля!
— Как хорошо, что фы нашляйтен аномальные помиторы именно сейщас! Я ушэ было тело софсем отщаялся, но фот! — Таранов улыбнулся, глядя как его «сынишка» формуется в антропоморфную махину. — Гозе Иоганнофич, к фашим услугам!
— Возьми меня с собой пурпу-у-у-рная река! — перешёл к припеву Валерий Саныч.
А Гозе Иваныч заревел, — не совсем понимаю каким местом, — и принялся месить динозавров. Одной рукой схватил складной стол, на другую будто перчатку надел чугунный казан, и как давай лютовать.
— Прочь унеси меня с собой, за-а-а-ака-а-а-ат!
— Он ещё и фкусный што пистец! — прокомментировал Таранов и аж расплакался от счастья. — Их бин уберглюклихь!
В следующую же секунду темноту пещеры вспороло демоническое пламя катаны, а мимо меня промчался Гио.
— Тоска о том, что было, рвё-ё-ётся через кра-а-а-ай…
— М-м-м, как вкусно пахнет, — как и всегда, графиня Игнатова была первой в очереди на харчи. — Чем сегодня радуете?
— Спецпредложение! — улыбнулся я, щипцами щедро накладывая мясо в тарелку. — Как всегда аномальщина. Шашлык из птеродалькля… птерокадля… петроклядля… тьфу ты! Дичь! Сегодня у нас дичь! Приятного аппетита, Нина Ильинична!
— ТУ-УУУУ-УУУУ!!! — прогудел «Ржевский» так задорно, как будто бы праздновал своё выздоровление.
А я попросил Мишаню подменить меня на раздаче и двинулся на палубу, чтобы напоследок взглянуть на Каннеллони-Айленд. Уж не знаю… вернёмся или не вернёмся, но выручил. Чуть не убил, сука такая, но выручил.
— Спасибо! — крикнул я и помахал острову рукой…
Глава 23
— Отпустите нас! Вы не имеете права!
Сомалийцам пришлось почистить память. В несколько сеансов, так чтобы уж наверняка. Вообще… была у меня мысль оставить Матумбу чалиться в птеродактилевом гнезде. Чтобы сидел там и если вдруг кто другой найдёт и войдёт в аномалию, сказал бы, мол, всё на что падает свет принадлежит маркизу Карабасу. Ну то есть Каннеллони, конечно же.