- Какая будет тема нашего первого сюжета?
Мне хочется закричать: «Выкусил, а?», но я сдерживаюсь. Нужно показать ему, что я повзрослел, что я профессионал.
Мы долго общаемся, спорим, дискутируем. Все понимают, что нужно что-то особенное, интересное для первого раза, ведь по нему нас будут оценивать. Город у нас небольшой, хоть и миллионник, мест не так уж и много. Перебрав все варианты, мы останавливаемся на торговом центре для первого сюжета, оставив набережную для второго. Бегло обсуждаем план. Сначала нужно съездить к этому самому центру, разведать там все, потом отобрать самые интересные места, снять и попытаться уместиться в выделенные пять минут.
После трех банок пива я почувствовал себя захмелевшим. Работать и что-то придумывать не хотелось, отлучившись в туалет, я долго курил на балконе, мечтая, чтобы «гости» свалили уже из моей квартиры. Но не тут-то было. Васька, казалось, совершенно не собирался расставаться с Михой, а Ян увлеченно делал какие-то записи.
Через какое-то время привезли пиццу, ребята радостно на нее накинулись. Миша усердно работал челюстями, ухватившись за возможность не отвечать назойливому Ваське, сам Васька, как и я с утра ничего не ел. Один Ян не отрывался от своих записей и сдержанно жевал пиццу. Я же глотнул еще пива, хрустя чипсами. Было ужасно неуютно. Я так понимаю, это из-за присутствия Яна. Я старался не глазеть на него, и получилось бы, если бы я не выпил так много. Забавно, но меня развезло. Три банки пива на голодный желудок. Какая же он все-таки сволочь… Какое право он имеет появляться в моей жизни теперь, когда я почти забыл его? Встаю покурить, задевая стол, моя банка летит на пол, пенная жидкость разливается и быстро впитывается в ковер. Ян чуть усмехается, а Васька замирает.
- Все хорошо! – заверяю их я и бреду на балкон. Сажусь там прямо на пол и курю. Долго курю, одну за одной. Хреново все. Очень хреново. И настроение такое плохое…
- Ты как? – это Васька, выходит за мной, садится на пол, как и я.
- Да нормально.
Мы молчим. Затем друг произносит:
- А они ушли.
Деликатные какие.
- Ну и хорошо, - я глубоко затягиваюсь.
- Тём, все нормально? – киваю. – А как тебе Миха?
Неопределенно пожимаю плечами. Парень как парень. Да заметил я, что он понравился Ваське.
- Он… необычный.
У Васьки, когда ему кто-то нравится, то он именно такой. Необычный.
- Он натурал, - говорю я, выбрасывая бычок с балкона.
- Да, - тяжело вздыхает друг. – Можно я у тебя переночую?
- Оставайся.
Когда я ему отказывал? Его родители давно привыкли, что Васька частенько у меня остается. К тому же, они привыкли, что их сын гей и спокойно это воспринимают. В отличие от моего папаши, который первое время деньги на мое содержание засовывал мне в руки, не интересуясь даже, как мои дела. Хотя и сейчас-то он особо не интересуется, но по моим ощущениям лёд тронулся. Два года понадобилось. Только сейчас мне это уже так не нужно, как тогда, когда я остался в полном бардаке в своей душе и абсолютном одиночестве.
Кровать у меня одна. Правда, полуторка. Мы легко умещаемся на ней с Васькой. Он вообще миленький. Маленький, худощавый, с мелированными волосами до плеч и косой челкой. Любит толстовки и джинсы. Не видел его никогда в чем-то другом. Он очень общительный, добрый, заботливый даже. Правда, непроницательный и недальновидный. Но я отношу это к плюсам.
- Тём, ты спишь? – едва слышно шепчет Васька.
Хочется промолчать, ничего не отвечать, но я произношу:
- Нет.
Сквозь шторы просвечиваются огни города. Их отражения в виде теней прыгают по стенам.
- Тёмка, у нас все получится.
- Конечно.
- Нет, правда. Ты мастер своего дела. Обязательно придумаешь парочку смешных шуток.
- Это не шутки, Вась, а сарказм. Понимаешь? Есть разница.
- Есть, - легко соглашается он.
Вообще, это саркастический цинизм. У меня никогда не было чувства юмора, а вот умение видеть вещи в истинном свете появилось. Так что я не комик, а циник. Не пойму только, почему всем это так нравится, но мне же лучше.
- Тём, - снова зовет во тьме друг, и я чувствую от него запах сырных чипсов. Доел-таки перед сном.
- А?
- Мне кажется, что мы победим.
- Было бы здорово, - без особого энтузиазма отвечаю я.
25 сентября
Утром мы с Васькой завтракаем бутербродами, неохотно собираемся в институт. Мне приходится выпить таблетку от головной боли. Настроения никакого. Сажусь перед телевизором с чашкой кофе, пока Васька треплется с кем-то по телефону. Мой взгляд падает на лист с идеальным почерком. Это вчера писал Ян? Да. Читаю. Хм, да это план. Почти что сценарий. Даже с расстановкой по минутам. А с нами посоветоваться? И кто тут должен писать сценарии? Меня охватывает злость.
- Вася! – ору я.
Друг забегает в комнату.
- Скажи-ка, и что там у нас дальше по плану?
- Идем в институт…
- Нет, по конкурсу. Вчера собрались. И?
Вася закрывает рукой микрофон сотового:
- Ждем, когда ты напишешь сценарий, типа.
- Ну так я его написал, - нехорошо улыбаюсь я. – Звони, после пар будем снимать.
Сентябрь. Часть 3
26 сентября
После пар не получилось. Получилось только сегодня. И все по вине Яна, он, видите ли, не мог. Хотя может даже к лучшему, сегодня суббота, мы с Васькой со спокойной душой прогуляли занятия, выспались. Я переписал заметки Яна своим почерком, ничуть не изменив содержимое. С ледяным спокойствием внутри я ждал, когда он сам появится, потому как мы все уже были в сборе на назначенном месте в торговом центре. Васька сидел на бортике фонтана и облизывал земляничное мороженое, Миха (напяливший на себя сегодня все черное) со скукой перебирал свои браслеты. Рядом с ним стояла большая сумка, в которой была камера.
Ян опаздывал на двадцать минут. Появился он ничуть не запыхавшийся, словно не торопился, будто его никто и не ждет тут. Чувствую, как начинаю дышать быстрей от злости. Он снисходительно здоровается и спрашивает:
- И где сценарий? Как я должен работать, если даже его не видел?
- О, вот, - премило улыбаюсь я и протягиваю ему листик.