Я изредка поглядываю на Питэра, который спит в кресле второго пилота. Он очень устал, ведь Нэйтон учил его целый день и в итоге даже дал штурвал ему в руки на несколько секунд. Я вижу, как Нэйтон уже привязался к этому мальчугану. Это поразительно. Но Питэр необычный, удивительный во всех смыслах, мальчик и он очень быстро учится. Гораздо быстрее, чем я в его возрасте. Я знаю, что у него есть какая-то тайна и он не случайно появился в наших с Нэйтоном судьбах.
— Давай я отведу его в каюту, а ты, так и быть, можешь принять штурвал, — предлагает Нэйтон, широко улыбаясь.
Я не спорю с ним. Мне и правда очень хочется наконец-то взять управление кораблем в свои руки. Я молча принимаю у него шаттл. Нэйтон не любит автопилот и поэтому я не включаю и не настраиваю его под себя, а продолжаю распоряжаться руками прям как те пилоты, которые были родителями настоящей человеческой победы над небом. Штурвал теплый и мне приятно держать его в своих пальцах. Уже темно, но огни шаттла хорошо освещают по-прежнему болотистую местность.
— Пойдем, приятель, — Нэйтон будит Питэра и уводит его в каюту для отдыха. Когда он возвращается, он позволяет мне управлять кораблем и дальше, а сам лишь наблюдает за тем, как я это делаю.
— Любишь корабли? — спрашивает он.
— Сильнее только открытый космос, — честно признаюсь я. — Когда звезды облепляют тебя со всех сторон и кажется, что кроме них никогда ничего и не было вовсе. Даже планет.
— Я тоже это чувствую, — отвечает Нэйтон и присаживается сбоку на панель. — Мой отец отдал меня в авиацию в двенадцать лет. Сначала, правда, несколько лет я маршировал с такими же как я мальчишками по полям и учился стрелять, а потом только понял, что такое космический корабль. В этом плане ты меня опередила.
— Мой отец сначала заставил меня мыть шаттл снаружи в течение трех лет! Так что не завидуй! — смеюсь я. — Ты можешь поспать, — предлагаю я.
— Я не хочу, — признается Нэйтон. — Ты же не против, что я с тобой посижу?
Я смотрю на него и не знаю, что ответить. Еще вчера он тыкал мне в лоб своим бластером, а сейчас вежливо интересуется о том, может ли остаться? Как быстро все поменялось…
— Только если не будешь умничать, — разрешаю я.
— О, ну это по твоей части. Но не переживай. Я не стану вмешиваться в твой стиль управления кораблем. Тем более…
— Не начинай, — перебиваю я его. — Я знаю все свои слабости. Мне не хватает терпения и я всегда чересчур резко торможу. Ты же все делаешь идеально!
— Просто, когда будешь тормозить и снижаться в следующий раз, можешь сделать одну хитрость. Сначала перекрой подачу топлива, а потом снижайся.
— Но это же безумие! — не понимаю я его замысла.
— Нет. Реактор смазан горючим и в нем его достаточно для мягкой посадки. Он не рухнет вниз, не переживай. За счет этого посадка будет очень плавной.
— Ты это сам придумал? — восхищаюсь я.
— Да. Люблю экспериментировать. Давай сейчас попробуем, — он берет мою руку и кладет на рычаг.
— Нет, — не решаюсь я.
— Не бойся, — уговаривает он меня. — Все получится.
Он аккуратно водит моей рукой и мы вместе перекрываем подачу горючего. Потом берет штурвал поверх моих рук и плавно снижается. Огромный шаттл слушается его как выдрессированная собака. И я по-доброму завидую ему.
— Смотри, ничего у нас не отвалилось, — шутит он.
Шаттл медленно и плавно садится, прям как в учебники, возможно даже лучше. Я улыбаюсь и выдыхаю.
— Это было прекрасно! — восхищаюсь я.
— Ты только что сделала это сама, — хвалит меня Нэйтон, но я понимаю, что это не совсем так.
— Почему ты позволила моему кораблю взлететь на воздух? Ты ведь могла убрать код взрыва, — чуть позже спрашивает Нэйтон.
— По-другому ты бы мне не поверил, — честно отвечаю я. — Согласись, очень сложно поменять сторону и своего врага принять как друга? Наверное, у тебя в голове до сих пор не укладывается, как такое могло произойти, и ты вместе с беглянкой будешь разыскивать профессора. Ведь он враг человечества!