- Ну, на счет твоей учености я бы поспорил! - ухмыляюсь я.
Три пары глаз впиваются в меня.
- Ты чересчур вспыльчива и эмоциональна! Признайся, это ты оставила Саммерса без глаза?
Викки краснеет и отворачивается в сторону.
- Кто сказал?
- Никто. Сам догадался. По мне так больше некому было на той базе. Что он сделал?
- Ничего особенного, - мямлит она.
- Ну, за ничего особенного людей не лишают зрения!
- Тебе лучше не знать, - тихо добавляет она.
Я беру ее за локоть и притягиваю к себе. Честно признаться, боюсь того, что скажет Викки, ведь Саммерс для меня всегда был образцовым солдатом.
- Что он сделал, Викки? - мой голос начинает звенеть от ярости. - Он обидел тебя? - я жду от нее ответа и не замечаю, как мои пальцы начинают сдавливать сильнее ее руку.
- Не успел, - тихо добавляет Викки. Я выдыхаю воздух из легких, но в этот момент мне все равно хочется кого-нибудь застрелить. И первый на очереди это Саммерс.
Роботы продолжают пялиться на нас.
- Боже, они могут подождать снаружи! - срываюсь я на крик. - Я хочу хоть раз побыть с тобой наедине!
Роботы отрицательно машут головой в ответ.
- Викки! - внезапно слышим мы голос профессора в коридоре. - Нэйтон! - продолжает кричать он. Мы вместе выходим в коридор и навстречу к нам вприпрыжку несется профессор Зик.
- Точка, - кричит он на расстоянии. - Она появилась! Он жив! Питэр жив!
Я не выдерживаю трогательности всего этого момента и на радостях обнимаю Викки, а потом наспех чмокаю ее прямо в губы. Но на нас уже пялятся не только роботы, но в добавку и еще увеличенные очками глаза профессора. Под этим давлением я буквально выталкиваю Викки из своих объятий.
- Прекрасная новость! - смущенный произношу я вслух.
- Угу, - недовольно бормочет профессор и взглядом говорит мне, что его дом - его правила. И я понимаю это без единого слова.
5
Питэр
То, что я читал в книгах про космос, полная ерунда. Вернее, конечно же, все это правда, но сухие буквы и десятой части восторга не могут передать. Сейчас мой мозг расцветал от красоты увиденного за бортом шаттла. Я знал, что галактики растут и эволюционируют. Я читал в журнале "Новая наука", что в них сливаются миллиарды звезд. Они иногда сталкиваются с другими галактиками. А еще они питают черные дыры. Некоторые из галактик сливаются и превращаются в огромные эллиптические галактики, содержащие черные дыры в миллиарды раз массивнее нашего Солнца.
Если мне повезет, возможно, я буду пролетать мимо Урана. Это совсем нетипичная планета Солнечной системы. Ледяной гигант. Трудно поверить, что там кто-то живет. Но, как утверждает профессор, на ней так же обитают живые существа.
Звезды в космосе, как и рассказывала Викки, тебя облепляют со всех сторон. Их миллиарды! Вспоминаю все, что знаю о них. Вначале своей жизни звезда состоит в основном из водорода и гелия. Возраст большинства звезд составляет от одного до десяти миллиардов лет. А потом они умирают...
Если бы я писал Викки письмо, то начал бы так: "Дорогая Викки! Ты во всем была права. И я, так же как и ты, больше кораблей люблю только открытый космос. Ты даже не представляешь, что творится у меня внутри... Новые чувства, такие совершенные, поселились в наивной мальчишеской душе. Наверное, пора уже раскрыть свой секрет. Тебе покажется это невероятным, но это правда…Я смотрю на звезды и они, клянусь, говорят со мной. Я вижу сколько времени осталось у каждой из них...и, я уверен, что когда они будут умирать, я буду рыдать как девчонка! Они для меня все как живые. Они и есть живые. Но они все равно превратятся сначала в белых, а потом в черных карликов, когда перестанут излучать свет. Я знаю, что ты поймешь о чем я. Говорят, пугает неизвестность. В космосе для меня нет неизвестности. А если и есть, то она для меня дружеская. Здесь никто не хочет моей погибели. Такое чувство, что вселенная рада моему присутствию в открытом космосе...Так что, дорогая Викки, думаю, совсем скоро мы с тобой увидимся. Кстати, недавно тут пролетал астероид. Он задел меня. Но потом он так извинялся, что мне стало даже как-то неловко. Не волнуйся, корабль цел, как и я, лишь на какое-то время часть команд погасла на панели управления. Потом они загорелись. Но больше в меня никто не врезался".