— Вижу, кто-то слишком близко к сердцу принял мои слова, — насмехающийся голос вывел друзей из горьких раздумий. — Как тебя зовут? — обратился Фауст к Василиса. — На тебе лица нет.
Ей не хотелось отвечать, впрочем в следующую секунду маг о ней забыл:
— Кто-нибудь хочет почувствовать на себе, как это, быть под чьим-то контролем? — спросил Фауст, разглядывая учинеков. — Может ты? — взгляд пал на Фэша, что выглядел одновременно и воинствннным и испуганным. — Хочешь попробовать?
— Не к чему, — резко бросил он.
Фэшу не хотелось участвовать в каких-то детских играх. Подчинить человека? С него довольно. Он никогда не забудет то чувство, когда Великий Дух Осталы вселился в него, тогда в нём что-то перевернулось.
— А ты — трус! — ухмыляясь, выкрикнул Малфой.
— Только дурак на это согласится.
— Ребят, он действительно трус! — поворачиваясь к Слизеринцем, издевающиеся произнёс Малфой, поднатачивая.
Зелёный факультет загоготал,выкрикивая: Трус, слюнявчик, дрефло и всё в таком духе.
— Кто из нас трус, так это ты, — сказал Фэш.
Никому не понять, что он чувствует, разве что только Василиса способна.
«Нет, он не может больше подчиняться. Он не может снова стать таким... чужим... — Василиса с опаской глянула на учителя, а потом на Фэша, отговаривая взглядом. — Не соглашайся, не поддавайся!».
— Я не трус, тебе нужно доказать. Просим! — весело прогремел Драко.
Слизеринцы на разные голоса заголосили: «Просим!» Даже Фауст присоединился к дружному хору.
— Хорошо, — Фэш приподнялся с места, но его руку перехватила Василиса.
— Не надо.
Фэш не был из тех, кто молча переносил издевательства. Под неприятельское ребро зарядить кулаком было намного приятнее.
— Не бойся, Василёк, ничего страшного не случится.
Василиса с трудом отпустила руку друга, и тот встал из-за парты. Он показывал полную готовность к любой ситуации. Уж кто-кто, а Фэш сможет посопротивляться, хотя бы нос утрёт Слизеринцу. Правда у него так и руки чесались врезать Малфою за его поведение с Василисой. Но он действует намного хитрее: психологическое давление порой намного тяжелее перенести, чем физическое.
— Империо! — выкрикнул Фауст.
***
Прошло минут пять, если не больше как маг произнёс заклинание. За это время Фэш сделал лишь один шаг вперёд (он должен был преодолеть расстояние до преподаватель кого стола). Внутри всё бурлило, его и впряи охватило схожее чувство на то, когда в него вселился Астрагора, но не совсем то. Тогда Великий Дух Осталы хотел не просто подчинить лучшего учинека, он хотел выкинуть Фэша из собственного временного коридора, чтобы стать полноправным хозяином тела племянника.
Хуже себя чувствовала разве что Василиса. Она взирала на Фэша широко распахнутыми глазами, ловя тот самый взгляд. Пустой. Чужой. Не родной.
Василису заштормило. Ей стоило неимоверных усилий, чтобы не вскочить с места и не затрясти Фэша что есть мочи, чтобы он наконец очнулся, стал собой! Чтобы стал таким же весёлым как раньше, пусть даже иногда и грубым, мрачнее тучи, ведь у всех иногда бывает плохое настроение!!!
— До сих пор противишься. Достойно. Думаю, на этом хватит, — решил закончить процессию Фауст. Тут же Слизеринцы скривились, поняв, что проиграли, особенно Малфой. А Василиса с облегчением выдохнул и сразу же взяла Фэша за руку.
Всё прошло, больше не надо бояться.
— А у тебя хорошая выдержка. Удивительно при твоих годах, — похвалил Фауст.
— Был опыт, — мрачнея, пояснил Фэш.
— Вот как? И какой же, если не секрет?
— Секрет.
Будет он ещё говорить о своём прошлом, размечтались! Ему бы сейчас Василису привести в чувство. Фэшу не нравилось то, что она до сих пор сидела словно замороженная.
— Что ж ладно. Пожалуй, мы слишком отошли от темы сегодняшнего урока.
Фауст подошёл к учительскому столу и стал рассказывать, что-то на тему колдовства. Фэш и Василиса его не слушали, сидели, сжав ладони и радуясь, что к ним больше никто не докапывается.
— Смотри, он из Министерства Магии, но не начал вести урок с учебником в руках, — послышалось откуда-то спереди.
— Он слишком жесток, — ответил голос Гермионы.
К концу урока Фауст познакомился со всеми: спрашивал у каждого ученика имя и фамилию. А Фэш сделал вывод, что Долорес Амбридж, удивительно быстро, отстранили от работы педагога, а значит и скользкий тип надолго здесь останется. Час от часу не легче. Малфой всё же нажаловался папочке...