***
Тёмная ночь легла на Хогвартс. Тишина окутали замок, заглядывая в каждые щели здания. В смертельнейшей тишине раздался душераздирающий крик. Он доносился из комнаты девочек. Гриффиндорцы повскакивали с кроватей.
— Извините, — в который раз произнесла Василиса и сжала ладони в кулаки, стискивая одеяло. Перед глазами мая или девчонки и то и дело спрашивали: «Всё хорошо? Ты в порядке?»
Василиса проснулась от кошмара. Ей снились бездны Астрагора, до сих пор стоящие перед глазами. Ей приснилось, что невиданным и ужасающим способом. дух выбрался из заточения в янтарной шкатулка и нашёл новое Время в стенах Хогвартса, а затем принялся за месть. Кошмар наяву.
Вот Фэш, добрый, немного заносчивый и чуточку самоуверенный шёл по коридорам колдовской школы. В голубых глазах прыгали искорки счастья, а улыбка выдавала привычные ямочки. Но в миг всё изменилось — глаза помутнели и стали совсем чёрными, как самая тёмная ночь. Лицо приняло оскал. Стрела наготове, крепко впилась в ладони. Готов к бою.
— Что ж, дорогая Кёлисав, поиграем? — произносит Фэш чужим голосом и боевые эферы понеслись по направлению к ней.
«Боль! Кровь!» — отдалось в ушах.
Рука запульсировала от ноющей боли, а одежда окрасилась алым. Ладони дрожат, не принимаясь атаковать. Василиса остаётся лишь отражать нападения.
— Нет, нет, только не это! — в отчаянии просила она. В груди нарастал гигантский ком отчаяния и страха, казалось, что каждая клеточка тела завопит от ужаса, но в следующий миг усталость взяла вверх, и она оседает на холодный каменный пол.
— Всё, прощай на веки, маленькая госпожа, — произносли совсем рядом, а перед глазами загорелась огненная полоса. — Отныне ты станешь моим самым главным призом. Я поставлю твою часовую стрелу и крылья в главной зале Расколотого Замка. Ты будешь украшением, а я — повелителем Времени!
Родное лицо смотрело с презрением и ощущением победы — вторая алая полоса. Василиса застыла на века статуей. Девочка, что сидит на полу и молчит о помощи у равнодушного духа.
***
— Нет чтоб спать, она ещё всем мешает! — проворчала одна из волшебниц, не все были понимающими.
Откинув одеяло, Василиса решила пойти в общую гостиную. Вместе с ней вышло ещё несколько девочек. Выйдя из комнаты, волшебницы и часовщица увидели, что не одни. Несколько парней повыпрыгивали из спальни, желая узнать, кто кричал и почему. Из кучки Василиса разглядела Фэша, он наверняка заметил её понурый взгляд, бегающие глаза и руки трясущиеся в дрожжи.
— Что случилось? — спросил один из братьев Уизли. Кажется Фрэд.
— Василисе приснился кошмар, — пояснила Кэти Белл.
— А-а, — протянул кто-то из парней, и махнув рукой они удалились.
Один Фэш не сдвинулся с места. Василисе необходима поддержка, это и ежу понятно.
— Вы тоже идите спать, — сказала Василиса волшебницам, поглядывающих на неё с беспокойством. — Я тут чуть-чуть посижу и приду.
— Как знаешь, — пожала плечами Парвати, и девочки удалились. От них не осталось скрытым, что в гостиной осталась только Василиса с Фэшем.
Василиса присела на диван, и облокотившись локтями на колени, запустила руки в волосы. Собранные в слабый хвост, волосы разлохматились, некоторые прядки уже выбились из причёски. Если бы можно было нарисовать мысли, то они были бы в точности как приёска: запутанные.
— Кошмар? — присел рядом Фэш, тронув Василису за плечо. Она дёрнулась, не ожидавшему прикосновения, и обратила стеклянный взор на него.
— Ты же не станешь им? — после затянувшейся тишины спросила Василиса. — Больше не станешь? — в глазах заблестели слёзы.
Вот чего она боится, боится больше всего на свете! Что он станет Им и придёт конец всему, что ей дорого, что стало ей дорого и чем дорожила всегда! Но боятся уже нечего, Астрогор хорошо спрятан в шкатулке, но тем не менее... Страх не покидает.
— Конечно нет, — он придвинулся к Василиса и обнял.
— Мне... Мне приснилось будто Он вырвался из шкатулки и... и вселился в тебя, — с перерывами говорила она. Несколько слезинок скатилось по щеке — Всё было таким реалистичным, — её пробила мелкая дрожь. — Обещай, что не станешь, что не причинишь боль! — шмыгнула она носом. Вглядываясь в её лицо и крепко держа за плечи, Фэш, ни минуты не колеблясь, произнёс:
— Я обещаю, что не стану им и, что никогда, ни при каких обстоятельствах, не причиню тебе боль, — Фэш готов был повторять это сколько угодно, лишь бы привисти Василису в чувства.