— А что, в твоём мире псина — обязательное приложение?
Жорка вздрогнул, в его карих глазах появилось странное выражение. Он покосился на девочку и быстро сказал:
— В царствующих домах — да. Это же друг, который не предаст!
— Гм… а… ну… сколько же он проживёт?
— Кто?
— Ну, твой домашний пёсик?
— Ты шутишь?
— Пусть шучу, — недобро посмотрела на него Тайка. — А ты… это… отвечай! — И еле слышно хрюкнула: — Моему этому… высочеству!
— Собака моего отца, — послушно склонил рыжую голову Жорка. — И деда. Я смогу передать её только сыну. По наследству. Как и положено.
— Что? — ахнула Тайка.
— Ну да, — подтвердил Жорка. — Она может принадлежать лишь наследному принцу. А у вас разве не так?
Тайка посидела какое-то время с открытым ртом и ошеломлённо прошептала:
— У нас не так. У нас собаки живут лет десять-пятнадцать, не больше.
— А вороны? — с любопытством посмотрел на Марфу мальчик.
Тайка задумалась, почесала затылок. Пожала плечами и неуверенно буркнула:
— Эти долго. Кажется.
— Долго? Как долго? — Тайка смотрела непонимающе, и Жорка уточнил: — Сколько человеческих жизней?
— Чего? А-а… Вроде бы пять-шесть. Точно не помню, не хочу врать.
Вообще-то Тайка вообще не имела представления, сколько живут вороны. В каких-то сказках говорилось — очень долго. В Тайкиной голове почему-то вертелась цифра — двести. Немалая, конечно, но другой она не знала. Поэтому и сказала невесть что. И даже немного обиделась за свой мир, с сомнением посмотрела на странного пса и впервые подумала — собака ли это?
Минут через десять, когда Тайка с Жоркой в первом приближении переварили полученную информацию, мальчик осторожно спросил:
— Ты к нам надолго?
— Как получится, — Тайка вяло пожала плечами.
— А примерно?
— Отстань, а? Не дошло, что ли? — И девочка почти крикнула: — Я же не знаю, как вернуться! Просто не представляю, понял, нет?
Чёрный, как смоль, пёс шумно фыркнул. Тайка машинально огрызнулась:
— Не изображай из себя лошадь, ты, гнусное подобие собаки!
Она сердито отвернулась. Тайка тосковала по собственной комнате и по брату с сестрой. И сердилась на коварство волшебного камня. Девочка не сомневалась: именно янтарь во всём виноват.
Жорка неожиданно хохотнул, его физиономия как-то нехорошо оживилась. Тайка покосилась на него с большим подозрением.
Она словно только что увидела нового знакомого по-настоящему. Брезгливо потянула за край не очень чистой полотняной рубашки и спросила:
— Эй, если ты наследный, чего в рванье ходишь?
— Летний урок, — равнодушно буркнул Жорка, продолжая думать о своём.
Тайка озадаченно поморщилась. Ей вдруг показалось, что она слишком поторопилась отказаться от предложенной местным болваном роли. Уж принцессе бы Жорка ответил как миленький! Да ещё расшаркивался бы с полчаса, не меньше.
— Что за урок?
— Ну… летний.
Тайка негодующе фыркнула. Жорка поднял взгляд на помрачневшую девочку и торопливо, решив ничему не удивляться, пояснил:
— У нас здесь будущему князю так положено. Летом. Бродить инкогнито по своим владениям. Понимаешь? Изучать страну. Как бы это… — Он в затруднении сдвинул брови и заученно отбарабанил: — Чтобы знать нужды своего народа, необходимо испытать всё на собственной шкуре! Вот.
— Вызубрил, — хмыкнула девочка.
Они немного помолчали. Потом глаза Тайки расширились, и она изумлённо спросила:
— И тебе разрешается бродяжничать одному?
— Если бы, — угрюмо вздохнул мальчик.
Тайка вскочила и тревожно осмотрелась. Потом непонимающе обернулась.
— Но здесь никого!
— Ещё бы, — довольно ухмыльнулся Жорка. — Ему ещё с часок меня поискать придётся!
— Кому — ему?
— Да Наставнику, — и мальчик снисходительно пояснил: — Сбежал я, понимаешь, нет? Достал он меня своими репетициями!
— Чем?!
Тайкин рот опять непроизвольно открылся. Жорка почему-то рассердился.
— Здрасьте! Мы же под видом музыкантов по княжеству ходим! Он играет на гитаре, а я пою.
Тайка несколько секунд молча рассматривала бродячего артиста. Потом недоверчиво пробормотала:
— А если бы ты не умел петь?
— Ну, не знаю. Я же умею.
— Нет, а если бы не умел?! — вспылила вдруг Тайка.
— Под коробейников бы рядились, — неожиданно рявкнул выведенный из себя маленький местный княжич. — Как прадед. Он как раз не пел.
Жорка недружелюбно покосился на девочку, и они опять замолчали. Марфа тяжело завозилась. Тайфун лежал неподвижно, тяжёлая голова на передних лапах, точный сфинкс.