Я пытался понять, что делать дальше. Страх отступал, если занимать мозги чем-то дельным.
Демон спросил:
— Любишь думать?
Значит, он спокойно может читать мысли. С ним даже рта можно не открывать.
— Действительно, ты быстро схватываешь, — донесся голос.
— Не без этого, — ответил я, осматривая помещение.
В коридоре действительно больше ничего не было, но я снова попробовал просканировать все вокруг.
Слева — дверь, через которую я вошел. Передо мной — темница с демоном, освещенная свечными фонарями. Судя по тому, как узник щурился, свет тоже причинял ему неудобства. Кандалы и цепи горели для моего сканера яркими светодиодами, так же, как и сияющий ящик в углу.
Я присмотрелся к ящику обычным взглядом. Кажется, в нем были сложены золотые гвозди. Точнее, ауритовые.
Справа в конце коридора небогатая утварь убитого нуля, заваленная платьями. Позади меня — еще одна дверь, запертая. Сканер не пробивал ее, зато через кладку просматривалось что-то непонятное.
— Не советую тебе заходить туда, — покачал головой демон.
Я потер подбородок:
— Почему? Я умру?
— Нет. Тебе будет неприятно.
Покосившись на дверь, я задумался. Стоит ли доверять демону? Как человек с Земли, я раньше вообще скептически относился к существованию ада. Вот только в этом Нулевом мире чего только не встретишь.
Кроме сказок и поверий, никаких ориентиров у меня не было, и как общаться с демонами, я не знал. Но во всех книжках четко прослеживалось одно — им нельзя верить.
Пленник рванулся, будто услышав мысли:
— Жалкий червь!
Мне даже стало немного обидно. Я только подумал, что мог попытаться договориться, или хотя бы минимальную пользу извлечь. А мне с ходу: «жалкий червь».
Демон сразу сделал виноватое лицо:
— Погорячился я, сильная воля. Сам понимаешь — прикован давно, очень давно.
— Сколько ты тут? — спросил я, осторожно подойдя к закрытой двери.
— Три года.
Я внимательно посмотрел на ручку двери. Никаких красных потеков, и вроде бы мое чутье не отзывается. На всякий случай я приставил древко копья к полотну и нажал.
Незапертая дверь с легким скрипом отъехала. Там обнаружилась маленькая комнатушка. Пятно света из коридора поехало по стене, вырывая из темноты детали…
— Твою мать! — я отшатнулся.
Демон был прав. Мне стало до тошноты жутко.
На стене висело чучело, распятое подобно пленнику в соседней комнате. Манекен из человеческой кожи, через которую проглядывала набитая солома. Поверх всего платье…
В углу валялось что-то похожее, еще одно чучело. Все стены и пол комнатушки были разрисованы мелом — какие-то пентаграммы, звезды, круги, непонятные знаки.
Быстро бросив сканер по всей комнате, и не обнаружив ничего примечательного, я поспешно закрыл дверь. До меня не сразу дошло, что я взялся за ручку без опасения. Значит, отравлена только входная дверь.
— Больной ублюдок! — выругался я и пнул тело старика.
Мне чуть полегчало, а тишину подземелья расколол хохот:
— Я же говорил — ты слишком быстро его убил.
Не отвечая, я прижал лоб к стене. Холод камня помогал думать.
Справившись с приступом тошноты, я посмотрел на кучу платьев. В Инфериоре трупы исчезали, но, если отделяешь от них какую-то часть, она остается. Прядь Рычка на моем амулете этому подтверждение.
Сколько я всего насмотрелся в Нулевом мире, но сейчас я коснулся новой грани жестокости. Ну ладно, маньяк он озабоченный, но зачем отрубать пальцы и снимать кожу?
— Я предупреждал, — послышался голос, — Тебе надо успокоиться.
— Какого хрена тут происходит? — выругался я.
— Подойди, и я расскажу.
Демон в который раз попросил подойти, и я скривил губы — что-то тут было не так. Придется мне на ходу догадываться, чего можно и нельзя делать с демонами.
Интуиция подсказала первое правило — подходить нельзя.
— Ты прекратишь думать или нет? — возмутился демон, — Твоя болтовня раздражает.
Я прошелся в угол коридора и взял стул, осторожно положив одежду нуляшек на стол.
— Рассказывай так, — я уселся на пороге, выставив копьецо.
Так я видел и лестницу, и демона.
Оказавшись в сидячем положении, я чуть расслабился, и стал подмечать детали. На полу и стенах комнаты с демоном тоже нарисованы пентаграммы. Только из чего-то темного, почти черного, с красным отливом.
Высохшая кровь!
Я покосился на старика. А почему же он мог спокойно заходить в комнату?
Древком копья я перевернул труп, ткнув даже чуть сильнее, чем нужно. Под бородой нуля, ниже ожерелья из пальцев, на груди обнаружилась витиеватая татуировка, тоже какая-то пентаграмма. Вся в замысловатых пометках из засохшей крови. Возможно, это какая-то защита.