Склон холма, вдоль которого мы шли, круто поднимался вверх. На вышине виднелась городская стена. Видимо, за ней уже были улицы Вольфграда.
— Правду, значит, говорили, что через шахты тоже есть выход, — потирая колено, вслух рассуждал зверь, — А ты в броне родился, первота. У нас беглым рабам одно наказание — смерть!
Я упрямо молчал, стараясь прогнать из мыслей свою ненависть. Хорошо, что можно было отвлечься на дикую боль в ноге. А то мало ли что чует этот Хакон.
— А Дикая говорила, что ты непокорный, — усмехнулся тот, — Для первушника это прямая дорога на рудники или на плаху. Но для примала очень даже неплохая черта характера.
Он свесился вниз, рассматривая меня. Я с раздражением понял, что этот зверь тоже чует эмоции.
— Зверье пустое! — Хакон выругался, — Земля и вода! Дикая издевается надо мной, что ли?
Он снова выпрямился в седле, и с досады хлопнул себя по колену.
— А я-то думал, что она все недоговаривает, — потом Хакон все же покосился на меня, подарив оценивающий взгляд, — А хотя, Лес Правды ты как-то прошел… Белые волки, говоришь, тебя покусали?
Я поднял взгляд, не понимая, можно ли мне говорить.
— Отвечай.
— Да. Напали… кхм… возле рудника, господин зверь.
— Странно все это, — Хакон приложил два пальца ко лбу и поднял голову, — Какова же твоя воля, Небо?
Никакого ответа сверху не последовало, и я едва сдержал усмешку.
— Я здесь не должен был быть, — проворчал Хакон, — Но эти странные сны… Неспокойно мне.
Я молча шел рядом, пытаясь выцедить хоть какую-то информацию из его слов, но глава Лунного Света замолчал. О том, чтобы сбежать, я пока старался не думать — таких сильных зверей я еще не встречал.
Мы прошли через ворота, к которым нам пришлось подниматься по довольно крутому склону. Кажется, в прошлый раз, когда меня в толпе привели в Вольфград, нас проводили через другой вход.
Я шел по незнакомой улице, крутя головой. Впереди покачивался белый хвост лошади, и всадник дружелюбно здоровался с проходящими мимо зверями.
— Хакон, у тебя к лошади репей прицепился, — весело бросил какой-то встречный Серый Волк, одетый в тунику.
Судя по тому, как он обратился, они были или друзьями, или не уступали друг другу по рангу.
— Да, это Дикая своих первашей растеряла.
— Да? Я думал, она их всех на лежаке до смерти заездила…
— Следил бы ты за языком, Руг, — холодно ответил Хакон, — Дикая скоро по рангу тебя нагонит.
— Так и хорошо, мастер Хакон, — усмехнулся тот, — Может, спокойнее станет.
Звери махнули друг другу, маг скользнул по мне оценивающим взглядом, и мы разминулись. В его глазах я, к своему удивлению, прочел не привычное презрение, а какую-то похотливую насмешку.
Мне даже самому стало интересно, какую репутацию тут имеет Хильда? А впрочем, чуть поразмыслив, я не увидел в этом ничего особенного. Даже в моем мире у нас были женщины в боевом отряде. И сальные шутки на пределе приличий были обычным делом. Быть может, и в Инфериоре к женщинам-воительницам такое отношение?
Как говорится, мужчины везде остаются мужчинами.
— Драная глотка, — чуть слышно сказал Хакон, когда маг удалился, — Да Дикая по чести благороднее, чем вся ваша воющая свора.
Я усмехнулся. Все-таки, при всем ворчании этого варвара, я чувствовал в нем какую-то теплоту по отношению к Хильде. Видимо, на самом деле разговоры конкурентов о Волчице не более чем зависть.
— Это зверье из клана Воющая Глотка, — неожиданно сказал мне всадник, — Запоминай, Спика.
Я кивнул, хотя не понимал, зачем со мной делятся такой информацией.
Хакон вел меня вверх по незнакомой улице, я видел далеко впереди стены той самой крепости. Надо бы раздобыть карту Вольфграда. У меня такое подозрение, что тут все улицы лучами идут к самой вершине.
— Что ты знаешь о клане Лунный Свет, первушник? — вдруг спросил Хакон, — Отвечай.
— Только то, что в нем есть госпожа Хильда, — ответил я, — Господин зверь.
Варвар снова хлопнул себя по коленке:
— Вот зверье пустое, времена пошли. Эту Дикую за косы оттаскать. Ну какая верность клану, если ты только название знаешь?
Я пожал плечами, хотя в душе оживился огонек надежды. В любых законах есть лазейки, и тут, возможно, тоже. Может, не придется лгать Небу, если знать хитрые ответы? Позволяет же оно как-то зверям творить всякую дикость в Инфериоре, вспомнить ту же историю с Белыми Волками и подставной ересью моего проповедника.