На примере Рио мы узнали, что и обычное поедание растений может привести к мутациям, заметно повлиявшими на размер и прочность чешуи рептилии, однако именно в очищенном и отфильтрованном концентрате цвета мы нашли ключ к постижению настоящей магии.
При смешивании с другими реагентами мы смогли со старым алхимиком создать усилитель практически любого лекарства или вещества. Одной капли чистого Мерцания было достаточно, чтобы из обычного антибиотика сделать панацею от практически любой болезни, в то время как улучшенные таким образом болеутоляющие буквально превращали человека в машину, не чувствующую ничего.
Чистое Мерцание, если знать нужную дозировку и понимать, с какими веществами его можно соединять для получения нужного эффекта, было способно на безумно многое. Именно на его основе мы создали лучшие снотворные, «разгонщики» естественной регенерации, яды, а также, самое интересное, стероиды с ноотроповыми стимуляторами.
В последнем наши интересы с наставником расходились, так как пока он желал научиться превращать обычных людей в гигантские машины смерти с перекаченными мускулами и едва справлявшимся сердцем, я предпочитал более тонкую работу. Многочисленные «зелья» исцеления являлись одной стороной моих наработок, но имелась и одна совершенно иная.
Достав с пояса небольшую сияющую пурпурным склянку с очень особенным веществом, я столь же быстро надел свой противогаз, после чего вставил реагент в дополнительный отдел с фильтрами. И стоило мне подать сигнал Хеймердингеру, чтобы тот выдвигался, я поднялся из-за временного укрытия и направил свой пистолет.
Один вздох — и мир вокруг меня практически остановился. Звуки пропали, краски стали куда более контрастными и яркими, пока моё собственное тело стало каким-то вязким и безумно медленным по сравнению с сознанием, начавшим думать куда чище и активнее, чем когда-либо до этого.
Мерцание позволяло на порядок усилить любой из эффектов химического соединения, влиявшего на организм, и все стимуляторы мозговой деятельности не были исключением.
Хотя это и было безумно опасно и даже безрассудно использовать мутаген подобным образом, однако чего мне терять? Я умирал уже минимум дважды, и раз странный химикат однажды изменил моё сознание, то что случится от ещё одного или даже нескольких использований? Да и в любом случае лучше погибнуть сражаясь, чем сгинуть ничего не добившись, и просто оказавшись в желудке какого-то монстра.
Одну жизнь я уже потратил, ведя себя слишком аккуратно и сторонясь безопасности, пока вторую даже не успел ощутить, столь короткой она была. И пользуясь третьим шансом, я не собирался себя сдерживать.
Мой реагент и так прошёл годы проверок и исследований, отчего я был уверен в его относительной безопасности. Мерцание позволяло ускорить мой разум в десятки раз, при этом очищая разум от всех сомнений, страхов и сожалений. Оно выводило меня на совершенно новый уровень.
Причём почти без побочек! Лишь небольшое головокружение с помутнением сознания наваливалось, как только препарат прекращал действовать. Хуже всего ощущалась трясина, которым был обычный человеческий разум, отчего желание использовать реагент вспыхивало из раза в раз. Но я умел держать себя в руках, и был сильнее любой зависимости.
Однако сейчас можно было и рискнуть. Разогнав свой разум до предела, для меня не стало проблемой навести ватную руку на практически застывшие головы бледных тварей, после чего, словно бы смотря замедленное кино, нажать на курок.
Шесть пуль в обойме и шесть упавших замертво тел — вот насколько я был эффективен под Мерцанием. Абсолютная собранность и нечеловеческая концентрация, вызванная микро-дозой пурпурного реагента, превращали меня из инвалида в настоящую машину смерти.
Оставшихся четверых кое-как добили выжившие Миротворцы, работавшие вместе с постояльцами бара, и лишь главный монстр оставался практически цел и здоров. И пока я перезаряжался, ещё успевал проследить за каждым его движением мускулов.
Его мина с каждой секундой становилась всё более кислой и раздосадованной, однако на ней ещё не было и намёка на страх. Казалось, своё поражение монстр посчитал простой неприятностью, слегка помешавшей его планам, а не большой проблемой, что могла привести к его погибели.