Чудом подняв голову, мне удалось осмотреться среди просторов тёмного помещения и быстро определить всё нужное. Меня занесли в какую-то общую комнату местного бара, а потому там имелись хоть какие-то возможности смастерить самую примитивную маску для защиты дыхания.
Первая попытка подняться отдалась лишь острой болью в правой ноге, вызвавшей в придачу «чудесную» судорогу, однако благодаря валявшейся рядом палке, принесённой кем-то из самых ответственных спасителей, мне удалось кое-как встать и даже двинуться решать проблему как настоящий человек науки, коим я когда-то был. Паника всё ещё двигала мной, однако боль и проклятый воздух лишь подгоняли меня вперёд.
До всего этого безумия я был, без лишней скромности, великим человеком, а потому даже в критической ситуации нашёл решение. Всё-таки отличный специалист по молекулярной биологии, генетике и генной инженерии с несколькими научными достижениями в области, не мог не разбираться в базовой химии и элементарной безопасности жизнедеятельности. И даже если это всё было лишь бредом мальчика, навыки оставались моей последней гордостью.
В тот момент я работал с энтузиазмом, невиданным никогда ранее. Глаза прекратили следить за неважными детали, и сфокусировались лишь на полезных материалах, разбросанных тут и там, что могли спасти мне жизнь. План появился столь же быстро, пусть и вышел довольно шероховатым из-за всех обстоятельств.
Да, простая кожаная маска-противогаз с измельчённым в порошок древесным углём являлась довольно примитивной вещицей для моего уровня и точно бесполезной в долгосрочной перспективе, однако сейчас не приходилось выбирать и голова не могла придумать что-то получше.
И так все материалы получил лишь под хмурым взглядом двухметрового великана со стальными перчатками на руках, отчего действовал на опережение с самим временем.
Для начала без особых проблем выкроил стареньким ножом валявшийся на какой-то полке кусок кожи, после чего стремительно вырезал кармашек для фильтра с элементарными дырками по краям для ушей, а затем истолок единственную вещь, хотя бы отдалённо подходящую для фильтра — несколько кусков древесного угля, что уже давно догорели в далёком камине, который окружили несколько бездомных с поражённой кислотой кожей. Пройти мимо них не составляло проблемой — все и так уже сдохли, просто лежа в одной кучке.
Мои руки дрожали, а голова с каждой секундой замутнялась всё сильнее, однако я старался держаться на ногах любой ценой, сжав зубы до скрипа и держась на последних остатках воли. Ну и ещё старался балансировать на одной ноге, так как вторая хоть и поддерживала мою бодрость постоянными вспышками боли, но также не позволяла полностью сосредоточиться на деле.
Вот только в конце концов я победил и добился триумфа. И не было во всей моей жизни более приятного момента, когда я понял, что преуспел. Стоило мне только нацепить её и отойти в более-менее чистый угол, как получилось сделать первый нормальный вдох. — частично очищенный кислород наполнял кровь и проводил в чувство все полумёртвые системы жизнедеятельности.
Разум также прояснялся, и на месте паники приходило отчаяние с размышлениями насчёт прочих проблем. И не выдержав резкого скачка мыслей, я просто опёрся об стену и опустился на пол. Все столы и стулья уже были заняты другими детьми и женщинами, а потому другой выход отсутствовал.
Мой взгляд словно перестала покрывать странная пелена, отчего мне удалось нормально рассмотреть место вокруг — грязный и довольно примитивный бар, заставленный плоховастыми деревянными столами, какими-то старинными масляными лампами, едва освещавших место, и ещё десятками детей с раненными семьями, что переживали здесь последствия одной ошибка на химическом заводе.
Спустя ещё минуту организм резко вспомнил про безумный голод с иссушающей жаждой, но с этим здесь было проще — в баре всем детям, большая часть из которых ещё была без сознания, раздавали воду и серое подобие каши. Одновременно пересоленную и безвкусную, с комками и чем-то твёрдым плавающем под всем месиво, но всё равно тем, что утолило голод. Воду с неестественным металлическим вкусом даже не упоминал — уверен, лучшего здесь в принципе не найти.