Женщина со смуглой кожей и длинными тёмными волосами была одета в идеально чистое белое платье, украшенное многими золотыми вставками. Серьги, кольца, ожерелье и даже макияж — всё отдавало блестящим золотом. В её глазах читалось уважение в сторону бывшего шахтёра, что сейчас держал власть в своих руках, и это уже ставило её куда выше прочих представителей совета, явившихся к нему на переговоры. В их взглядах читалось презрение, сдержанное лишь страхом перед тварями, теперь правившими ночью.
Силко холодным взглядом осматривал тех, кто явился к нему, и просчитывал стратегию, которая затронет каждого из них. Политика — это игра, где важнее всего просчитать действия соперника и предсказать их раньше, чем они сами до них дойдут. И он планировал собрать весь куш.
Если с Кассандрой Кирамман будет просто — пожилая женщина уже была благодарна ему за то, то его люди спасли её дочь и их золотого мальчика, доставив их из того дома, окружённого трупами — то с некоторыми другими личностями может быть не так. Фракцию традиционалистов в лице одной старой женщины, заведовавшей всей добычей угля и металла в городе, нужно будет задобрить сказками об их великой истории, напомнив про угрозы в лице магов, от которых их предки когда-то бежали.
Обычным торгашам требуется намекнуть на потенциальную прибыль от упрочнения связей между городами, а затем коснуться самого факта того, что их жизни под угрозой. Гедонистов и прожигателей жизни может задеть эта тема, если подать её под правильным углом…
Политика — это грязная игра, где есть свои правила, которые «выскочка» вроде него усвоил кровавой ценой. Но теперь в этот день, он достигнет своей цели:
— Можете звать меня Силко, избранный голос Зауна, и я также выражу свою признательность тому факты, что мы смогли так быстро собраться для решения проблемы появившихся порождений. И сразу же выскажу своё мнение — при выполнении некоторых наших условий, Нижний город готов обсуждать условия общей обороны и противодействия всем угрозам, которые попытаются нас уничтожить — сейчас и в будущем после урегулирования кризиса. Этот вопрос и так назревал слишком долго, пока мы занимались внутренними конфликтами. Пилтовер с Зауном уже не те, что пару веков назад, когда никто не интересовался руинами и остатками Рунической войны. Теперь мы, — Силкой сделал особый акцент именно на этом слове, как бы тяжело он ему не дался. — торговый, экономический и технологический гигант, восход которого мало кому понравился. Пока что нас спасают вечные внутренние проблемы соседних государств, занятых внутренним переделом власти и охотой на ведьм, но что произойдёт, когда они наконец-то успокоятся, и поднимут взгляд в нашу сторону? Что если безумный диктатор-милитарист вроде Свейна или решит воспользоваться моментом нашей слабости, чтобы заработать несколько политических очков и укрепить свою власть завоеванием наших земель? Мне уже доставили тела его людей, которые прошли через все линии вашей системы безопасности и лишь чудом не устроили бойню в самом Пилтовере. Так что скажите мне, «представители Верховного совета» — что вы будете делать если совет его тёмных магов пошлют новых тварей в попытках сломить и запугать нас ради ваших же богатств?
Аристократы молчали, смущённо переглядываясь, пока главный барон всего Зауна продолжал держать лишённую эмоций маску. Силко чувствовал момент своей победы и ощущал, что ухватил нужную нить, которая и заставит Пилтовер опустить на колени, лишь бы начать говорить с Нижним городом на равных. И пусть было печально, что он не смог достичь подобного при первых попытках кровью взять власть в свои руки, однако возраст приносит с собой мудрость и опыт.
Мельчает знать Верхнего города. С каждым поколением, лишённым угроз и серьёзных проблем, члены совета и их наследники становились всё мягче и мягче. Конечно, они до сих без проблем отдадут приказ стереть его самого, и всех его людей в порошок, но отдавать решение вопросов на кого-то, и принимать тяжёлый выбор самому — две совершенно разные вещи.
Сам Силко не был идиотом и понимал, что настоящее равенство он за свою жизнь не добьётся. Об истинной справедливости и взыскании платы с тех, кто ответственен за смерти его братьев, сестёр и прочих забитых жизнью Заунитов также можно было забыть — как и говорил Виктор, даже если он убьёт весь Верховный совет Пилтовера вместе со всей их стражей, то лишь разожжёт конфликт, который смогут потушить собственной кровью лишь их потомки.