Я замерла, не зная, как дышать. Его слова задевали особенно чувствительные струны моей души, заявляя влюбляться ещё сильнее. Шагнув ближе, я привстала на носочки и поцеловала его губы.
В тот момент, когда его руки приподняли подол моего халата, за дверью раздались громкие звуки, похожие на крики. Гор недовольно вздохнул и прижался своим лбом к моему.
— Нужно поторопиться… Мамино терпение на исходе.
Пока Гор ходил в ванную, я торопливо одевала красивейшие белье и новое платье. Оно село, как влитое, как будто его шили для меня. Мне всё не терпелось посмотреть в глаза Горрора, когда он увидит меня в нём. Жаль только волосы в причёску не уложить — они лежали влажными волнами.
Зеркала не было, но мне казалось, что с таким прекрасным платьем мои лохмы неуместны.
— Вот это да! — услышала я вздох и сразу обернулась.
— Что же ты делаешь со мной, малышка? — низко пророкотал он, а его глаза блеснули красным. Восторг, горевший в его глазах, послал сладкую дрожь по моему телу. Как заворожённая, я подалась к нему, и Гор в несколько шагов преодолел разделяющее нас расстояние. Догадываюсь, к чему бы мы пришли, если бы не яростный вопль из гостиной.
Я разочарованно выдохнула в его губы, которые были так близко. Гор запечатлел быстрый грубый поцелуй и тихо прорычал что-то неприличное. Я покраснела и проводила его взглядом до небольшой двери, как оказалось, ведущей в гардеробную. Пойти за ним я не решилась. Щеки и так горели, а внизу живота стянулся горячий узел. Я даже повернулась спиной, чтобы не соблазниться, и приложила ладони к горящему лицу.
Нужно было успокоиться перед встречей с матерью Гора. Холодные мурашки пробежали по спине от мысли, что будет, если я ей не понравлюсь. Погрузившись в задумчивость, я вздрогнула, когда на плечи легли руки Гора. Я так нервничала, что не заметила, как он подошёл.
— Малыш, что случилось? Ты так дрожишь, что воздух вокруг тебя вибрирует.
— Что будет, если я не понравлюсь твоей матери? Куда я пойду, если в замке… — не успела договорить, его рука легла мне на губы.
— Не вздумай произнести это, — он говорил тихо, но в его бешенстве сомнений не было. Наверное, это должно было напугать, но меня наполнял лишь восторг.
— Извини, не знаю, что на меня нашло. Как-то все слишком быстро навалилось, — обняв его за талию, попыталась оправдаться я. Но, судя по недовольному пыхтению сверху, прощена я не была.
— Совсем-совсем не простишь? — жалобным голосом спросила я, заглядывая ему в глаза.
— Всё будет зависеть от того, на что ты готова, чтобы получить прощение, — недовольно прищурившись, проурчал он.
А у меня на душе стало так легко. Ухмыльнувшись, я ответила самым соблазнительным голосом, на который только была способна:
— В этом вопросе я собираюсь принять самую активную позицию. — Шлёпнув его по попе, поторопилась к двери. Рык позади доказал, что Гор не остался равнодушным. Улыбка сама собой расползлась по лицу. В гостиную я входила уверенная в себе, как никогда раньше.
Открыв дверь, я увидела моложавую женщину в фиолетовом, богато украшенном платье с глубоким вырезом; тёмные волосы были красиво уложены в причёску, а серые глаза недовольно поблёскивали. Мать Гора, остановившись около дальней стены, о чем-то оживлённо спорила с двумя вооружёнными до зубов мужчинами, но увидев, что мы наконец вышли, замерла, оборвав себя на полуслове.
Приобняв меня за талию, Гор закрыл дверь в спальню и поздоровался с матерью:
— Добрый день, мама. Ты хотела меня видеть? — выдал он, а потом со смешком добавил: — Похоже, так хотела, что даже стража тебя не остановила.
— Прошу прощения, — пробасил один из мужчин, которых Гор назвал стражей, — но герцогиня Мальдван очень желала войти, а у нас не было распоряжений…
— Замолчи! — достаточно громко перебила его мать Гора. — Вы обязаны меня пустить! Здесь, в конце концов, мой сын! И я ещё поговорю с капитаном о том, что вы преградили мне путь.
— Все хорошо, Мел, можешь идти. Оставайся за дверью и пригласи стражника, который сможет проводить герцогиню в её покои.
Герцогиня только сжала кулаки. Стало заметно, что она не слишком довольна происходящим и вот-вот сорвётся. Представляю, чего ей стоило дождаться, пока стража покинет покои.