Гор кивнул: он знал, что Мьери невинна. Хотя не был доволен, что о таких сведениях не сказали раньше, когда он подавал прошение на связь.
Старец дважды хлопнул в ладони, и в комнату вошли несколько мужчин в рясах.
— Подготовьте всё для полного ритуала связи.
Те удивлённо на него посмотрели, но кивнули и удалились.
— Что не так с полным ритуалом? — спросил Гор, прижимая к себе Мьери.
— Ничего такого, — пожал плечами монах. — Разве что… последние двести лет богиня не даёт разрешения его проводить.
Как-нибудь потом, когда всё останется позади, он обязательно подумает об этом, но не сейчас.
— Как быстро всё будет готово?
— Уже почти всё, — кивнул старец.
— Как будет проходить церемония?
— Вы зайдёте в священный зал, а дальше богиня подскажет вам, что делать.
Размытые формулировки приводили его в ярость. Последнее, что ему нужно — ошибиться и все испортить.
— Кто-то ещё будет с нами?
— О, конечно же, нет. Таинство связи священно. Никого, кроме двух любящих душ и нашей богини.
— А что если я ошибусь и неверно истолкую знак?
— Не переживайте, все пройдёт благополучно, — жизнерадостно закончил он. Горрора же терзали сомнения.
Внутренности начинало неприятно потряхивать. Он через многое прошёл: хоронил друзей, нёс ответственность за тысячи жизней на поле боя, но никогда он не был напуган так, как сейчас. Сейчас от него зависела жизнь любимой. Если бы он только мог, то с радостью тысячу раз рискнул бы своей.
В зал вернулись всё те же мужчины в рясе.
— Всё готово, мастер.
Старик кивнул и махнул рукой. Служки тут же торопливо удалились.
— Пойдёмте, я проведу вас.
Для мужчины в таких преклонных годах он удивительно быстро двигался, как будто чувствовал нетерпение самого Гора.
Они вышли через незаметную дверь около задней стены. Вход был не таким помпезным. Единственным украшением этого места служили резные картины богов на стене. Вскоре старец остановился около деревянных ворот.
— Дальше ты сам, — сказал старик и уже собрался уходить, когда Гор спросил его.
— Что там?
Монах замер и немного помедлил с ответом.
— Никто не знает. Когда такие обряды проводились, говорили, что каждый видит там что-то своё.
Мужчина кивнул и снова посмотрел на двери, за которыми таилась неизвестность.
Толкнув, он удивился, как легко она открылась, несмотря на кажущуюся тяжесть. Там было темно, но, крепче прижав Мэри, он шагнул. Дверь с неожиданным грохотом захлопнулась. Здесь всё так же царили темнота и тишина. Оглушительная тишина. Герцог не позволил панике завладеть собой. Он будет ждать столько, сколько нужно, пока не появится тот самый знак.
Казалось, он лишь на секунду прикрыл глаза, а когда открыл, вокруг уже всё было залито светом. Свет этот не жёг глаза после тьмы, но был каким-то особенно тёплым.
Вокруг росло море растений. А трава оказалась мягкой, как самый дорогой ковёр ручной выделки. Пройдя ещё немного, он заметил удивительный пруд: вода в нём была настолько чистой, что удавалось рассмотреть каждый камешек, лежащий на дне. От воды шёл приятный ароматный пар. Около пруда почти не было деревьев или кустов — только одно маленькое дерево с золотистыми плодами, которых Гор раньше не видел.
Он не особо понимал, почему его так манит этот пруд, но ему казалось, что им обоим нужно именно туда. Смыть с себя все, что с ними происходило, согреть Мьери. Как будто в ответ на его мысли она вздрогнула в его руках и начала мелко трястись, как будто от холода.
Его мучили сомнения, но, чем ближе он подходил к озеру, тем крепче становилось ощущение, что он всё делает правильно.
Постояв немного рядом и собравшись с мыслями, он вернул себе человеческий облик, аккуратно уложил свою малышку на траву и снял чёрный плащ. Только сейчас при ярком свете он увидел, какой бледной стала её кожа за эти дни, как сильно она похудела и как ярко проявлялись на ней чёрные синяки. В голове полыхнуло красное марево ярости: он хотел лишить жизни тех, кто сотворил с ней такое. Но сейчас для ярости было не место и не время. Сейчас есть только он, она и их общий шанс остаться вместе.