Освободив её от плаща, он провёл по красным пятнам на её теле, но они как будто въелись в кожу, не желая покидать её. Конечно, демон успел ему рассказать о красном цветке и том, как он действовал на того, кому его наносили специальным способом.
«Её готовили для кого-то из падш-ш-ш-их…» — Гор оборвал демона, не желая отвлекаться. Дела подождут.
Быстро сняв с себя одежду, он снова взял Мьери на руки и вместе с ней шагнул в воду.
На секунду лютый холод охватил ноги и ему показалось, что всё напрасно — вода не спасёт их, однако Горрор упорно шёл вперёд, заходя всё глубже и глубже.
Глава 19
Гор
В руках у него снова дёрнулась Мьери. Её лицо на секунду исказилось и, хоть глаза были всё так же пусты, это была самая большая эмоция, которую он видел с того момента, как нашёл её. Чем дальше он шёл, тем ужаснее мысли лезли в его голову. Он перестал слышать даже демона. Голоса, роившиеся в его голове, шептали, что они не пара, что просчёт, который он допустил и подверг её опасности, нельзя простить и, конечно же, она не простит. Уйдёт от него, как только сможет. Ему становилось всё холоднее и страшнее от мысли, что он потеряет её, даже если сможет спасти.
От желания утопиться прямо в этом озере его спасала только тонкая нить, тянущаяся от её души к его. Именно то тепло, что поступало от неё к нему, не дало окоченеть его сердцу, когда он уже почти не чувствовал своего тела.
Всё закончилось так же внезапно, как и началось. Мысли стали ясными, вода — тёплой. Сейчас Гор был уверен: что бы ни случилось, они справятся. Он все сделает, чтобы Мьери его простила.
Герцог дошёл до центра озера и не смог двинуться дальше: что-то как будто держало его на месте. Опустив глаза, он столкнулся с отсутствующем взглядом возлюбленной и едва не завыл от отчаяния, не понимая, что делать дальше. Прижимая её к себе сильнее, он прикоснулся губами к её виску и повернул, опуская ноги в воду. Он был выше и там, где ему вода была ниже груди, ей доставала почти до подбородка. Смотря в эти глаза, когда-то бывшие бездонными, он зажмурился, обнимая её так сильно, как будто желал окутать собой и соединиться с ней навсегда.
Он совсем не понял, когда с губ начали срываться мольбы к ней, чтобы она вернулась и не оставляла его, к богам, чтобы они дали этому случиться. Когда-то он не понимал, почему некоторые солдаты предавали свой народ во время войны с демонами… но сейчас признал, что склонился бы перед любым, кто смог бы её спасти.
Время шло и шло, но чуда не случалось. Они просто стояли в воде. Они останутся здесь навсегда, неожиданно понял Горрор, потому что он не сможет отпустить ту надежду, которую давало это место. Придя в согласие с собой, он неожиданно расслабился. В голове пролетали воспоминания об их встрече, их жизни на острове. Воображение вырисовывало её лицо, её смеющиеся глаза или насупленные брови, когда она задумывались, её забавно дёргающийся нос, когда она была с чем-то не согласна, её красные, искусанные от страсти губы, сладкие стоны — он помнил всё это так чётко, как будто это было всего мгновение назад.
Гор потерял счёт времени, предаваясь мечтам. Неожиданно Мьери задёргалась в его руках, что-то крича. Его руки занемели от неподвижного ожидания, и она вырвалась, нырнув в воду с головой. Вода помутилась — он почти сразу потерял её из виду и тут же нырнул следом. Когда мужчина оказался под водой, пруд оказался глубже, чем ему казалось. Его тело погружалось всё дальше, пока он не ухватил её за руку и не дёрнул на себя. Сквозь муть воды он видел, как плотно закрыты её глаза и как судорожно дёргается тело. Прижавшись губами к её рту, он выдохнул свой воздух в её губы и потянул их наверх. Вода почему-то стала в разы плотнее — выбраться получалось с трудом.Силы были на исходе, и зрение начало опасно туманиться, когда в его голове прозвучал неожиданный вопрос: «Сердце или разум?»
Решение было принято мгновенно — сердце. В его голове послышался хрустальный смех: «Ты молодец, мой мальчик, не потеряй то, что я тебе подарю».
Голос исчез, вода стала обычной, и сильным гребком Гор смог вырваться, вытягивая малышку за собой. Стоило им всплыть, как под ногами снова появилось твёрдое дно. Мьери надсадно кашляла, перемежая кашель и крик, её тело мелко дрожало, как будто она испытывала дикую боль, из зажмуренных глаз катились слёзы. Прижимая её к себе, он не давал ей вырваться, желая только одного — забрать её боль себе. Он настолько сильно этого хотел, что даже не сразу заметил, как его собственное тело охватывают волны разрывающий боли, корёжа кости и разрывая кожу. Её крики стали стихать, превращаясь в стоны. Гор был доволен, что кто-то — кем бы он ни был, — позволил ему разделить боль возлюбленной, и её безвольные до этого руки сейчас обвивали его тело со страстностью, не уступающей его собственной.