Словно опомнившись, он прервал свое многословие:
— Извините, молодой человек, у вас, наверное, дела. Идите, а об этом, — старик кивнул в сторону буйного, — я позабочусь. Нужно отвести его домой… Уважаемый, где вы живете? — повернулся он к юродивому. — Пойдемте.
Получив ответ, старичок поднялся, подхватил буяна под руку и засеменил к выходу. Только сейчас Максим заметил у пожилого мужчины небольшую дорожную сумку — вероятно, он был одним из тех, кому не досталось места в автобусе. Проводив их взглядом до дверей, Максим подошел к справочному.
— Подскажите, пожалуйста, время прибытия ближайших автобусов с северного направления…
— Молодой человек, сейчас у всех одно направление! — нелюбезно перебила Максима женщина за стеклянной перегородкой.
— …Из Кемерово, Ленинска, Новосибирска, Белово?
— Да ты что, парень, не знаешь что ль ничего? Нет больше автобусов — для движения с севера трасса закрыта!
Максим завел скутер и поехал по притихшему проспекту Металлургов. Полноценная паника еще не успела накрыть город, но он не сомневался, что это — дело всего лишь нескольких часов. Приняв для себя решение, он проехал мимо родительского дома без остановки, перестроился в левый ряд, повернул и помчался к северному выезду из города.
***
Как бы кто ни хитрил и ни выеживался, но по пути на север никак нельзя было миновать поста патрульно-постовой службы и кольцевой развязки, от которой брала начало трасса на Ленинск-Кузнецкий. Сейчас и само кольцо, и ведущие к нему дороги были забиты машинами беженцев.
В течение первых пятидесяти часов с начала Обратного отсчета сотрудники автоинспекции исправно несли свою службу и даже смогли установить на кольце некое подобие порядка. Они изменили режим магистрали: из четырех имеющихся полос для движения на север открыли три. Пропускная способность трассы увеличилась, в воздухе стоял смрад, мат и вой клаксонов, но процесс эвакуации худо-бедно пошел.
Однако это решение, поначалу казавшееся правильным и эффективным, в конце концов привело к катастрофе. С каждым часом Обратного отсчета нервозность нарастала, грозя в любой момент вылиться в полноценную панику; все больше появлялось лихих водителей, желающих использовать последнюю — четвертую полосу для обгона, а то и просто внаглую промчаться по ней, обгоняя основную колонну. Движение на юг застопорилось и стало крайне опасным; практически пустым междугородним автобусам все труднее становилось добираться до Новокузнецка.
На третьи сутки пришла беда, откуда не ждали — на заправках заканчивалось топливо, а бензовозам не получалось пробиться к ним по запруженной трассе, да и не факт, что очень хотелось. Заглохшие на дороге авто выталкивали в кювет или же просто бросали на полосе встречного движения, так что движение на юг застопорилось окончательно. Оставившие своих павших железных коней хозяева дальше шли пешком. Но они хотя бы шли, для остальных же перспектива встать в единой мертвой пробке становилась все более реальной.
Сотрудники ППС, оставив свои посты, с трудом пробирались по трассе, объезжая заглохшие машины, попутно разгоняя остальных мигалками и кряканьем. Больше их в городе не видели.
***
Вот в таком плачевном состоянии и увидел трассу Максим Шишков. У него возникло чувство, что он смотрит со стороны какую-то полуреальную, пошлую трагикомедию. К горлу подступила тошнота. Тем не менее, он был полон решимости осуществить свой план до конца. Ему просто нужно двигаться вдоль трассы на север, внимательно следя за всеми, кто идет во встречном направлении. Так что нет худа без добра: пешего путника и разглядеть легче, и догнать несложно.
Было очевидно, что одновременно ехать, следить за дорогой и внимательно рассматривать людей Максим не сможет. Он спешился и повел скутер рядом с собой по обочине. С каждым часом надежда таяла. Максим злился на свою медлительность, но понимал, что лучше уж он потеряет время, чем проглядит Полину в потоке других людей.
Желающих вернуться в Новокузнецк было не так много. Люди шли по обочине, некоторые счастливчики ехали на велосипедах. Боковым зрением Максим заметил девушку с волосами знакомого темно-каштанового цвета. Склонив голову, она сидела у противоположной стороны дороги спиной к проезжающим машинам. Максим вполне мог и не заметить ее за плотным потоком — от этой мысли он похолодел.