Максим нетерпеливо кивнул.
— Если без нужды не множить сущности, то я думаю, это обыкновенная солярка.
— Что?!
— А усиленные установки нужны для переправки через озеро обычных закаточных бочек…
— Ох…
— Обычных, двухсотлитровых. А ваши установки для них не годятся. Если я правильно понимаю, чтобы капсула смогла всплыть после телепортации, ее объем должен быть не меньше трехсот или даже трехсот пятидесяти литров. Ваши же недостаточного размера да и по форме не подходят.
— Как же мы не подумали… — почти простонал Максим.
Фёдор по-доброму, совершенно не обидно рассмеялся.
— Да, промашка вышла. Понимаю. Трудно себе представить солярку в одном ряду с вареньями, соленьями, дамским трикотажем и прочим деликатным товаром. А солярка для нас — вопрос жизни, наши дизели — сердце Поселка. Да не расстраивайся ты! Мы оба родом из Кузбасса, где уголь всему голова. Самые большие ТЭЦ работают на угле, отопительный котел в богатом коттедже — на угле, печка в деревенском доме тоже на угле. А здесь угля нету. Понимаешь, Макс, нет совсем! И промышленной древесины тут тоже нет, семьям кочевников сушняка хватает, не более того. Я когда сюда приехал, тоже этого не понимал. Мой предшественник, когда дела сдавал, меня по этому вопросу просветил. Видел бы ты, какая грызня случается между главами поселков, и все из-за солярки.
— Федя, я осел, не утешай меня.
— Макс, ты со своими товарищами бывал у нас только летом, когда вопрос стоит не столь остро. А вот наступит зима… Дизели солярку жрут только так… Вот смотри, ты, наверное, думаешь, что в сезон у нас тут теснота и столпотворение, а зимой все иначе?
— А разве нет?
— Мы половину домиков закрываем до весны. Избушку на клюшку, лишь бы не топить, и продолжаем жить в прежней тесноте.
— Минприресовцам тоже понадобятся свет, тепло…
— А к мощностям Поселка их подключить невозможно, предъяви они хоть десять приказов. Дизели просто не потянут.
— Работа драг, гидромониторов, выпаривание амальгамы — это все требует энергии. Да, без солярки им никак не обойтись.
[1] Гидромонитор — устройство для разрушения горной породы водяной струей.
Глава 2. Бунт Фёдора Неряхина
— Фёдор Иванович! Можно к вам?
На пороге своего кабинета Фёдор обернулся, держа в руке полный чайник. По коридору к нему бежала Ольга Турдагина. Он посторонился, впуская гостью.
— Что у нас происходит? Это беспредел какой-то…
— Здравствуй, Оля.
— Здравствуйте, Фёдор Иванович, — смутилась девушка.
— Давненько тебя не видел. Недавно приехала?
— Ага. Это что же…
— Что-то в этот раз поздно, или так положено? Тебе ведь год осталось учиться?
Девушка постепенно отдышалась и успокоилась. Фёдор разлил чай по чашкам и пригласил ее за маленький столик.
— А теперь расскажи все спокойно. Мы никуда не торопимся.
— После экзаменов мы всем классом отдыхали на Мане[1], на местной турбазе. Так что домой я вернулась только два дня назад. Сначала мне показалось, что все идет как всегда. Мама с папой работают, с малявкой возятся…
— Кстати, как Фотиния? Давно ее не видел.
— Подросла. Уже пытается ходить.
— Так рано?
— Пока только держась за маму. Так вот, решила я вчера вечером на Мертвячье съездить, а там какие-то люди. Не наши, но и не существа из Метрополии. Копают. У них несколько бульдозеров. Кто они? Что вообще происходит?
Фёдор Неряхин приуныл. Как объяснить все молодой девушке, пылающей юношеским максимализмом? Конечно, делать это придется, но хотя бы не сегодня.
— Понимаешь, Оля, я и сам пока всего не знаю. Это люди с материка, собираются организовать у нас добычу полезных ископаемых.
Ольга смотрела на Фёдора со смесью недоверия и неодобрения.
— Я обязательно съезжу туда, — наконец сдался шериф. — И во всем разберусь. Прямо сегодня, обещаю.
«Съездить-то съезжу, — размышлял Фёдор, когда дверь за гостьей закрылась, — а вот разберусь ли, это большой вопрос».
«Совсем материковская стала», — думал он, стоя у окна и провожая взглядом оленью упряжку.
Да, Оля по-прежнему ловко управлялась с оленями, но как она изменилась! Сколько она прожила в Енисейске? Лет пять или шесть?
Лука и Наталья, видя появление непрошенных гостей из Минприреса, предпочли промолчать, лишь отогнали свой балок подальше от Копеечки. Стараются новым соседям на глаза не попадаться. Только начал Фёдор в последнее время замечать, что при встрече Лука стал смотреть как-то вопросительно. Тоже ждет объяснений, не иначе. Ждет-то ждет, а сам слова лишнего не скажет. Таковы все местные кочевники: разобщенные, разбросанные по лесотундре, зависимые от поставщиков и закупщиков. А Ольга теперь другая, она выросла среди южан, привыкла быть среди людей и свои права знает. Вернется ли она домой, когда закончит школу? И что ей здесь делать?