Наступило утро. Моя голова пухла от ненужных сведений и желания соприкоснуться с подушкой, но вряд ли это произойдет скоро.
Глава 3. Дочь своего отца
Королева Роксана Гранфельтская вела за собой мертвую Армию несколько столетий, что наложило сильнейший отпечаток на ее личность. Роксана производила впечатление холодной жесткой королевы, у которой на уме только война. Война есть дочь ее и сын, ее главная жизненная цель и мудрость. Воительница, Кровавая королева.
Мало кто видел другую сторону Роксаны Гранфельтской, и эту сторону никоим образом не видел принц Александр, ее единственный сын и наследник.
Из воспоминаний альтьера Луциана. «Гранфельтские. История королевской семьи Мертвоземья»
— Выпьем ликао? — предложил Дарлан, когда я совсем отчаялась — настолько, что согласилась.
Мы вышли из клуба. День выдался погожим, солнечным, что в Мортуме случалось нечасто. Или я давно не выходила на улицу днем? И не зря, потому что мне не понравилось. Много людей, все куда-то спешат, улыбаются, общаются, у всех есть цель, у всех есть будущее… обычная городская суета, от которой тошно.
— Выглядишь ужасно, — заметил Дар. — В темноте и не разглядел, насколько ты скатилась.
— Ты даже в темноте отвратителен. Воняешь гнилью.
— А ты алкоголем. Пила на допросе?
— Тебе какое дело?
— Думаю иногда, как сильно ты распустилась. Тебя бы на цепь посадить, Ида, да выбить дурь из башки. Никогда не понимал, почему она тебя терпит так долго и даже из столицы с глаз долой не прогонит. Разлагалась бы себе в Аллигоме, и всем счастье.
— Выбить дурь, значит… ох, Дар, мы оба знаем, что некоторым желаниям не суждено сбыться. В моих мечтах на цепи сидишь ты, а что я с тобой делаю… сказка! Моя самая яркая фантазия, мой сладкий сон. Он часто мне снится. Кто знает — может, он когда-нибудь сбудется.
Дарлана передернуло — о моих фантазиях он прекрасно знал, не первый раз мы их обсуждали. Опасаясь продолжения этого бессмысленного разговора, Дар заткнулся и молчал всю оставшуюся дорогу.
— Рассказывай, что думаешь, — потребовал он, едва мы сделали заказ. Далеко от Возвышенности мы не ушли, вид из окна не изменился — все тот же дворец на высоком холме. Острый, словно клык в звериной пасти, он был отражением моей болезненной любви и моих личных кошмаров.
Не отрывая взгляда от дворца, я выложила все, что успела выяснить. Дарлан в ответ обрисовал подробности осмотра тела. Подозрения о яде подтвердились, источник отравления отыскать не удалось — любимое вино принца оказалось чистым и пригодным к употреблению, как и остальная пища. Девушка либо вышла из комнаты, в которой отдыхал Александр, либо туда направлялась. Оба варианта так себе, но первый хуже — выходит, что она съела что-то отравленное рядом с принцем. Но и второй не очень — велика вероятность, что она не успела дойти до настоящей цели, умерла раньше. Если яд остался на губах и этими губами она бы поцеловала принца… он сын Роксаны, с одной стороны. С другой — если яда много, он мог пострадать. А его друзья — умереть так же быстро, как девчонка.
— Дерьмо, — сплюнул Дар.
— Думал, что отделаешься малой кровью?
— А ты не думала?
— А я вообще стараюсь думать как можно меньше.
— В это охотно верю, — обреченно выдохнул он. Мы ненавидели друг друга, но это не уменьшало нашего взаимопонимания, и сейчас мы в немом уговоре избегали слова «покушение». Ночью случилось покушение на принца Александра. И королевская полиция это допустила.
Хорошо, что я там не работаю. Плохо, что меня все равно привлекли.
— С ним сама поговоришь?
— Поговорю, — не стала я вредничать.
Дарлан состоял в дальнем родстве с королевой и приходился принцу троюродным дядей, оттого мое желание видеть его на цепи невыполнимо. Но отношения с принцем у начальника королевской полиции не складывались, они друг друга всегда недолюбливали. Так что поговорить с его высочеством и впрямь лучше мне, хотя не сказать, что у меня с ним все гладко. Такой уж у нас змеиный клубок организовался.