Встав на колени, вытираю руки о его же рубашку. Мои ссадины на руках, как и рана на лбу, уже затянулись, кровь перестала течь. Я исследую тела убитых монстров. У одного парня не хватает пары зубов, а десны в нескольких местах словно выкорчеваны щипцами. Похоже, он буквально жевал чей-то череп. Скорее всего, это был череп одного придурка-клоуна, на которого я наткнулся несколько дней назад. У него на голове имелись характерные следы от зубов, это-то и натолкнуло меня на мысль о всей этой заварушке с пожирателями мозгов. Но, как бы там ни было, зубы этого парня уж точно не то, что меня здесь интересует.
У обоих мужских особей этих монстров маленькие, еле заметные укусы сзади на шее. Форма укусов и размер клыков заставляют меня проверить зубы девицы. Так оно и есть. Совпадение почти полное. Значит, она укусила и заразила этих двоих. Да, так иногда случается. Как правило, сразу после укуса бактерии принимаются за мозг новой жертвы, буквально сжирают его, и в итоге существование человека, если его так можно назвать, управляется одним лишь простым импульсом — голодом. Однако бывает и так, что зараженные успевают заразить еще кого-то, прежде чем бактерии окончательно сожрут их мозг. Они лишь кусают очередную жертву, но не съедают ее. Надеюсь, я понятно изъясняюсь. Почему же так происходит, не знает никто. Какой-нибудь нытик может предположить, что им попросту одиноко. Однако все это чушь собачья. Всем руководят бактерии. Какое тут одиночество! Они постепенно распространяются по всему организму зараженного. Так что это чертов Дарвин причина всему!
Проверяю шею девицы. Да, она заразила остальных, но кто-то же заразил сначала ее. Следы укуса, конечно же, изрядно искажены: я ведь разнес ей костный мозг. Однако их все еще видно, и этот укус просто огромен. Несомненно, его нанес кто-то очень сильный, яростный, неистовый. По правде говоря, вся ее шея сплошь усеяна большими и маленькими укусами. Чертов носитель бактерии, похоже, все никак не мог решить, хотел ли он ее съесть или только заразить. Если честно, мне на его месте было бы все равно.
Но не стоит отвлекаться: с делом все еще не покончено. Носитель заразы все еще бродит где-то в округе, пожирая живых людей. Я поднимаюсь на ноги. Но что-то меня останавливает: запах, прицепившийся к девице. Я встаю на колени рядом с ней и глубоко вдыхаю. Одновременно чувствую, как что-то двигается позади меня.
Это второй подросток. Точно. Совсем забыл про него. Похоже, он намеревался улизнуть от меня, подкопав полуразрушенную стену. Я надвигаюсь на него. Ничего я ему не сделаю. Только ударю разок в челюсть и, когда он потеряет сознание, сделаю свое дело. Я его осмотрел: никаких укусов, все в порядке. Обычно я этого не делаю. Но я сам потерял много крови, а пиццу есть так и не приноровился. Так что я довольно голоден. Позаимствую лишь пинту. Может, две.
Утром меня разбудил телефонный звонок. Какого черта кто-то трезвонит мне по утрам? Пусть автоответчик сделает свое дело.
— Вы позвонили Джо Питту. Оставьте свое сообщение.
— Джо, это Филипп.
Я не снимаю трубку. Только не Филипп Сэкс. Его мне еще не хватало. Закрываю глаза и упорно пытаюсь провалиться обратно в сон.
— Джо, похоже, у меня есть кое-что для тебя. Сними трубку.
Поворачиваюсь на бок и повыше натягиваю одеяло. Я настойчиво стараюсь вспомнить, что же мне снилось, — необходимо скорее найти дорогу в сон.
— Не хочу надоедать тебе. Только мне кажется, ты должен об этом знать. Десять утра, где тебя носит?
Сон ускользает все дальше и дальше, и я снимаю эту чертову трубку.
— Что тебе нужно?
— Здорово, Джо. Трудная выдалась ночка?
— Я работал. Как обычно. Итак, я слушаю.
— Похоже, ты в новостях. Хотел лишь предупредить. Вот и все.
Дерьмо!
— В газетах?
— Первый канал.
Хренов Первый! Чертово телевидение! Ни шагу ступить в этом городе без того, чтобы какой-нибудь репортер не сунул нос в твои дела.
— Как они меня окрестили?
— «Леденящее кровь убийство четверых».
— Ну их к черту!