Сакс не подпустил бы их близко, даже если бы они захотели попробовать.
— Оно было в запечатанной бочке, тупица. С ним все в порядке.
— Хочешь сказать, ты уже ел его? — спросил Кук.
— Конечно. — Сакс откусил один кусок, потом другой.
— Господи, Сакс! Нет! — воскликнул Кук.
Но остановить его он был не в силах. Сакс съел все мясо, явно наслаждаясь каждым куском. Закончив, он облизнулся.
— Сколько, Сакс… сколько ты уже съел?
Но Сакс лишь усмехнулся.
— Пусть травится, — сказал Фабрини. — Кому какое дело?
Кук посмотрел на Сакса и вспомнил про язвы у него на руке. Возможно, тут не было никакой связи. Возможно, это ничего не значило, а возможно, значило все.
После этого никто не проронил ни слова, все были погружены в собственные мысли.
Спасательная шлюпка ползла сквозь кучи зеленых водорослей, в вечный туман, висящий над ней плотным покровом. Из него то и дело доносились звуки… всплески, но никто ничего не видел. Пока они во что-то не врезались.
— Что за черт? — воскликнул Фабрини.
Крайчек стоял на носу.
— Это… черт, похоже, это лодка.
Все бросились вперед, пытаясь подтащить ее к борту. Это была еще одна спасательная шлюпка, точно такая же, как у них. Крайчек попытался прочитать нанесенные трафаретом на нос буквы, но водоросли мешали ему. Каким-то образом те буйные, вьющиеся водоросли забрались в саму шлюпку и заполнили ее, словно ящик для цветов. Все же можно было с легкостью разглядеть ее общую форму и ярко-оранжевый стекловолоконный корпус.
— Как все эти водоросли попали туда? — поинтересовался Фабрини, каким-то надтреснутым, словно ломающийся лед голосом.
Кук теперь тоже стоял рядом.
Они с Крайчеком попытались развернуть шлюпку, но та была настолько плотно опутана ползучими водорослями, что они очень обеспокоились этим фактом.
Столько водорослей… выросло в ней? Кук потянул шлюпку, но она сдвинулась лишь на пару футов, после чего застряла. Водоросли были пышными, обильными, волокнистыми, спутанными и извивающимися, словно корни старого баньяна. Чтобы освободить от них шлюпку, потребовалась бы бензопила. Когда Кук с Крайчеком потянули, их лодка, покачиваясь, подплыла и выровнялась со шлюпкой… по крайней мере, насколько позволяли водоросли.
Кук и Крайчек наклонились вперед, пока Фабрини и Менхаус держали шлюпку, так чтобы упругие водоросли, удерживающие ее, не оттолкнули ее назад.
С помощью ножей они принялись резать все эти стебли и корешки, побеги, толщиной в палец и крепкие, как электрический кабель. От этих водорослей исходил влажный жар, тяжелый, дымящийся и дурно пахнущий. Они были усеяны маленькими, жирными листьями и, луковицеобразными поплавками и шипастыми стеблями. Кук не раз убеждался, что они шевелятся у него в руках… но дело наверняка было просто в силе притяжения. Он взял нож… нож, который он забрал с «Циклопа»… и принялся рубить, резать и кромсать зеленые блестящие стебли и теплые на ощупь лианы.
— Эти штуки… они шевелятся, — сказал Крайчек, убирая руки.
Фабрини сказал что-то, но Кук не слушал. Да, они шевелились, но очень медленно и вяло. Пульсировали, словно новорожденные существа. Теплые и трепещущие, неприятно мясистые на ощупь.
Кук нашел раздутый клубень, который показался ему странным. Розовый, как мясо и отвратительно подрагивающий. Растения такими не бывают. Не могут быть такими. Кук полоснул его ножом, и темная, чернильная жидкость брызнула ему на тыльную сторону ладони.
Фабрини с трудом сглотнул.
— Похоже на…
— Кровь, — сказал Кук. — Да… Думаю, это кровь.
Может, это нежелание остальных прорубать путь сквозь эти пульсирующие лианы и щупальца зеленой и розовой растительности. А может, это просто инстинктивная ненависть к ним заставила Кука рубить и кромсать эту массу, и вскоре он об этом пожалел.
Под водорослями лежало тело.
Тело мужчины. Вероятно, члена экипажа с «Мары Кордэй»… Сложно было сказать. Человек лежал на дне лодки в двух дюймах плещущейся черной воды, обвитый гирляндами пульсирующих водорослей. Костлявое лицо было бледным и безжизненным, все тело покрывали страшные морщины. И он дышал. Слабо, но все-таки дышал.
— Он жив, — воскликнул Кук.
Но остальные не хотели даже слышать об этом. Нечто дьявольское и крайне жуткое было в человеке, обвитом всеми этими стеблями, клубнями и розовыми усиками. Кук принялся освобождать его от водорослей… и вдруг отпрянул, когда одна раздутая и маслянистая ветвь отскочила от горла мужчины с хлопком, словно присоска от винила. На шее остались овальные отметины. Да, водоросли оцепили его, затянули вглубь своего растительного изобилия и…