Опять же, я всего лишь предполагаю.
На этом моя маленькая проповедь заканчивается. Я снова отправляюсь в Море Завес, к «Ланцету». Потому что, то, что мы втроем — Имаб, Бэтидон и я — обнаружили там, стало настоящим откровением. Когда я заявляю, что «Ланцет» это ключ, я знаю, что говорю. Будь у нас больше времени… ладно, неважно. Я пойду туда снова. Во всяком случае, чтобы удовлетворить научное любопытство. Ибо тот корабль хранит секреты. И, думаю, это источник того, что вызвало ужасную смерть Имаба и Бэридона. Ибо, если вы находитесь здесь какое-то время, вы, наверное, почувствовали присутствие чего-то другого. Я не могу сказать, что это, но знаю лишь, что оно разрушительное и разумное. То, что долгое время может находиться в состоянии спячки или покоя. Своего рода скрытая энергия, ждущая своего выброса. Недавно я почувствовал, что она растет. Знаю, что она вот-вот превратится в кинетическую.
Господи, помоги нам. Господи, помоги всем разумным существам, когда это случится.
Возможно, я погибну. Но я буду знать. Не просто природу этого явления (того, что сеет в душах страх), а тайну «Ланцета». Ибо там, я думаю, находятся ключи к спасению из этого места.
Это будет моя миссия. Я оставляю вам это письмо и карту. Можете взять мой пистолет и припасы. Ибо мне они больше не потребуются. Пожалуйста, не следуйте за мной.
Да хранит вас Бог!
Джон Р. Гринберг.
На этом письмо заканчивалось.
Кушинг стоял, переваривая прочитанное. Он был изумлен, подавлен и растерян. В голове творился полный хаос. Возможно, появилась новая надежда. А возможно, исчез последний ее проблеск. У него определенно возникло много вопросов, но, к сожалению, Гринберга… Отшельника, который мог на них ответить, здесь не было.
— Что вы знаете об этом парне? — спросил Кушинг Элизабет.
Та лишь вздохнула и покачала головой.
— То, что он сумасшедший старик, который не любит людей. Мой дядя знал его… навещал его иногда… Он давно потерял рассудок.
— А может, и нет.
— Нам нужно уходить, — сказала Элизабет.
Кушинг уставился на нее.
— Вы не хотели, чтобы я это видел, верно?
Она покачала головой.
— Вы знали, что он ушел?
— Да.
— И….
— И не хотела, чтобы вы забивали себе голову его безумными идеями. Не хотела, чтобы вы тешили себя лженадеждой, — сказала она ему, — потому что все это тщетно.
Пришло время во всем признаться. Она рассказала, что дядя Ричард был кем-то вроде доверенного лица у Отшельника. И безоговорочно верил в его науку. Дядя Ричард проводил целые дни напролет в поисках воронки, способной вернуть их назад.
— Но он не нашел ее?
Она покачала головой.
— Нет. Не нашел… И что-то в нем сломалось. Разрушилось. И он сдался. Это убило его… не оставило ему надежды. Ни малейшей надежды.
— Гринберг так и не вернулся из Моря Завес?
— Оттуда никто не возвращается. — Она сглотнула. — Пожалуйста, давайте уйдем.
У Кушинга сложилось четкое представление, что Элизабет что-то ему не договаривает. Письмо… оно было написано в декабре. Но в каком году? В этому, в прошлом или пять лет назад? Он понимал, что Элизабет ему не скажет. По крайней мере, сейчас. Но, по его мнению, Гринберг отправился в Море Завес всего пару месяцев назад. Он не знал так это или нет, но почему-то был в этом уверен.