— Снова оно? То чудовище? — осторожно спросил Менхаус.
Но Сакс покачал головой и продолжил наблюдать. Фабрини и Кук присоединились к нему. Менхаус остался лежать на дне лодки, куда его отбросило ударом. Его лицо приняло болезненную бледность. Черты осунулись и заострились. Вид у него был отрешенный.
— Это будет крупнее, — сказал Сакс.
Никто ничего не сказал на это.
— Не может быть крупнее, — сказал Кук. — Это невозможно.
— Ага, а откуда ты знаешь? — рявкнул Фабрини. — Думаешь, не может быть крупнее, чем та, другая?
— Такое просто маловероятно.
Сакс хмыкнул.
— Ага, скажи это морскому монстру, когда он раскусит тебя пополам.
Кук, казалось, обнаружил рыбу в мутно воде и следил за ней глазами.
— Там, — сказал он. — Вон там. Смотрите! Вы видите? Видите?
И все увидели. Это была очень большая рыба. Грязного, буро-зеленого цвета. Относилась к тому же виду, что и «великанша», только была гораздо крупнее.
— Футов двадцать, как минимум, — с трепетом в голосе сказал Фабрини. — Может, тридцать.
— Гребаный монстр.
— Стреляй, — завопил Менхаус. — Стреляй в нее. Ты должен пристрелить эту гребаную тварь, Сакс. Слышишь меня? Ты должен пристрелить ее!
— Зуб даю, эта крошка человека проглотит за раз, — сказал Сакс, злорадствуя над дискомфортом Менхауса. Он знал, что в жизни именно мелочи доставляют наибольшее удовольствие.
— Может, она случайно врезалась в нас, — оптимистично предположил Кук. — Непреднамеренно. Может быть.
Сакс рассмеялся.
— А может, твоя мамаша могла вырастить детей поживее, хотя я сомневаюсь.
Кук бросил на него испепеляющий взгляд, от которого краска отслоилась бы от двери. Взгляд исчез так же быстро, как и появился. Его лицо снова превратилось в безжизненную глину.
— Я имею в виду, Сакс, что нет причин стрелять в эту тварь. Нет причин провоцировать ее. Она может просто уплыть.
— Да, готов поспорить, — сказал Фабрини.
— Она не уплывет, — простонал Менхаус. — О, нет. Еще рано. Не сейчас. Она не уплывет, пока не набьет брюхо.
Фабрини замахнулся на него.
— Прекрати это дерьмо, чертов нытик.
— У него стресс, — сказал Кук, защищая Менхауса.
— И ты тоже пошел на хрен, — ответил ему Фабрини. — Меня тошнит от всех вас.
Сакс откинулся на сидении, скрестив руки на широкой груди. Он от души наслаждался ситуацией. В их рядах стали образовываться трещины. Если так будет продолжаться, то рано или поздно они перегрызут друг другу глотки. Сакс, не удержавшись, улыбнулся.
— Ну, ну, мальчики, один за всех и все за одного. Помните? — хихикнул он.
— Да пошел ты! — У Фабрини был такой вид, будто он хочет кого-то ударить.
— Пять мужиков в лодке, — сказал Сакс. — Пять мужиков в лодке и ни одной бабы. Жизнь — дерьмо, мы все умрем.
— Жизнь, — сказал Фабрини. — Дерьмо.
На этот раз Сакс вынужден был с ним согласиться. Жизнь дерьмо, неважно, какой ты кусок от нее себе отрежешь, и насколько остер твой нож. На его долю выпало достаточно невзгод. Достаточно боли и лишений. Он знал о жизни все. Жизнь, это когда твой отец погибает в результате промышленной аварии, когда тебе всего двенадцать. Жизнь, это когда твоя мать спивается и раздвигает ноги перед каждым сраным матросом с бутылкой водки. Жизнь, это когда ты в шестнадцать бросаешь школу и идешь работать на чертов завод. Жизнь, это когда твоего десятилетнего брата бьют ножом, чтобы отнять обеденные деньги. Жизнь, это когда в восемнадцать идешь служить в ВМС флотским строителем, потому что тебе нравилось то старое кино с Джоном Уэйном, а тебя «шутливо» отправляют во Вьетнам. Жизнь, это когда разгребаешь джунгли бульдозерами под военно-морскую базу, а тем временем узкоглазые стреляют по тебе из русских ружей. Жизнь, это когда тебя убивают, потому что ты роешь сортиры или сточные канавы, или прокладываешь взлетно-посадочную полосу. А еще жизнь это расплата. Это когда открываешь по вьетконговскому патрулю огонь из тяжелых пулеметов, и смотришь, как трусливые узкоглазые жопы пляшут словно марионетки с отрезанными нитками. Да, это жизнь, детка. Жизнь, это когда много лет спустя в других чертовых джунглях ты смотришь, как твоего единственного друга тащит вниз по реке крокодил размером с «бьюик». Да, это жизнь. Жизнь, это когда находишься посреди богом забытого, кишащего чудовищами океана, в лодке вместе с тремя типами, жаждущими твоей смерти и одним сумасшедшим.