— Берегись, Джордж! — крикнул кто-то. — О господи, осторожно…
7
Услышав крик и увидев, как щупальце вильнуло в сторону Джорджа, Кушинг среагировал мгновенно.
Он схватил Джорджа за лодыжку — щупальце скользнуло так близко от его лица, что он уловил смрад морского ила, — и быстро перетащил его к «Хамви». Щупальце, изогнувшись серпом, вернулось в поисках новой жертвы. Кушинг понял, что в любое другое время ему пришлось бы тащить Джорджа за обе ноги, прикладывая при этом все силы. Но сейчас адреналина в крови было столько, что он просто дернул Джорджа за лодыжку, как соломенную куклу.
Кушинг повернулся к выходу, и увиденное чуть не свело его с ума.
Мимолетного взгляда хватило, чтобы представшая перед его глазами картина отравила его сознание, будто чистейший яд. В пятидесяти или шестидесяти футах от Кушинга мгла на мгновение расступилась, явив ужасающее зрелище, от которого кровь стыла в жилах. Фары «Хамви» выхватили из темноты труп Маркса и огромную морщинистую пасть. Щупальце засовывало останки Маркса внутрь, будто лакомство. Десятки дряблых спиралевидных языков обглодали плоть с костей в считаные секунды.
Туман вновь скрыл чудовищную пасть, и Кушинг увидел нечто, похожее на огромный, как колесо фургона, желтый глаз. Мгновение глаз смотрел прямо на него, а потом тоже исчез.
Еще три щупальца с поразительной скоростью выскочили из мглы. Одно сбило Гослинга с ног, другое схватило за лодыжку, третье царапнуло грудь. Крючки разорвали рубашку и кожу.
— Назад! — закричал он своей команде, хрипя от боли. Гослинг трепыхался, задыхался и выл. — Назад, о господи, назад…
Кушинг прыгнул, уклоняясь от яростно хлещущих по стенкам конечностей чудовища, схватил топор Маркса и изо всех сил ударил им тянущееся к Гослингу щупальце. Лезвие рассекло маслянистую пупырчатую плоть, и фонтан бурой крови обжег Кушингу лицо.
Щупальце, что тащило Гослинга, вздрогнуло, бешено дернулось и разжалось, подбросив свою жертву в воздух. Гослинг рухнул на Джорджа, ударившись о радиатор «Хамви». Лодыжка, за которую его держал кальмар, была ободрана до кости.
Джордж, что-то бормоча и тихо всхлипывая, потащил Гослинга прочь. Чесбро и Поллард наконец вышли из ступора. Они подскочили к нему, помогли оттащить Гослинга вглубь самолета, за внедорожники.
Кушинг, отчаянно маневрируя, добрался до «Хамви». Одно щупальце подсекло его, но Кушингу удалось отпрыгнуть в сторону. Началось самое страшное. Чудовищный кальмар понял, что в самолете есть еда, и решил до нее добраться.
В грузовой люк проникло еще несколько щупалец: не два и не три, а целый десяток, два десятка. Множество бескостных рук, опутанных водорослями, потянулись через люк, словно орда красных, распухших червей. Некоторые в диаметре не уступали портовым сваям и бетонным опорам. Присоски пульсировали, острые крючья царапали пол в поисках мяса.
«Это не кальмар и не чертова каракатица, — подумал Кушинг. — Не знаю, что это за тварь, но таких существ не бывает. Не должно быть».
Щупальца не только проникали внутрь, но и опутывали фюзеляж снаружи. Они скользили по корпусу с резиновым, скрипучим звуком. Крючья царапали металл, словно тысяча гвоздей.
Самолет затрясся.
Кальмар схватил его. Сокрушительные тиски начали сжиматься. Фюзеляж стонал и скрипел от перенапряжения. Заклепки выскакивали и, словно пули, с визгом рикошетили от пола и стен. Кушинг упал на живот, закатился под внедорожник. Но самолет вдруг тряхнуло, и его отбросило назад, к ящикам.
Кушинг вспомнил иллюстрацию из старой книги, на которой были изображены в смертельной схватке гигантский кальмар и кашалот. В данном случае роль кашалота исполнял самолет.
Щупальца перекрыли обзор, толстые и узловатые, как выбравшиеся на поверхность древесные корни. Они корчились, похожие на мясистые спирали рубиново-красных жгутов.
Ослепительно ярко вспыхнул свет. Кушинг закрыл глаза руками.
Еще один «фокус» кальмара. Миллионы крошечных фотофор, усеивающих плоть чудовища, вспыхнули разом. Сетчатка Кушинга сохранила образ десятков толстых извивающихся щупалец, сияющих, словно огоньки на рождественской елке.
Он держался за задний бампер «Хамви», а щупальца продвигались все глубже в грузовой отсек. На глаза Кушингу случайно попалось щупальце, отличающееся от остальных. Гладкое, как промасленная резина, оно заканчивалось чем-то вроде вогнутой дубинки, очень похожей на ловушку венериной мухоловки. Его размеры и форма напоминали шестнадцатифутовое каноэ. Щупальце постукивало им вокруг, словно пальцем. Затем оно поднялось, как кобра, расправившая капюшон. Верхний кончик царапнул крышу грузового отсека.