— Боже, Кук, что стряслось?! — с отчаянием в голосе воскликнул Крайчек.
Взяв себя в руки, Кук поднялся на ноги и покачал головой.
— Ничего, — сказал он. — Ничего не стряслось.
Кук знал, что слова звучат глупо и нелепо, но это было правдой. Он действительно не слышал женского голоса порочного призрака, желавшего заманить его в гибельные пучины безумия. Это была игра расстроенного воображения: он устал, был напуган и растерян.
Кук выровнял дыхание и почувствовал себя непроходимым глупцом. Он протянул руку, чтобы выключить радио. Ревущий статический шум никуда не исчез и смешался с жужжащей пульсацией, которую Кук слышал ранее и про себя назвал «азбукой Морзе для ос».
Он выключил радио.
— Надо экономить батарейки, — сказал Кук, ощущая нутром движение тумана. Он был уверен, что тот тянется к нему, желая утащить в свою темную, коварную глубину.
— Что ты слышал? — настойчиво спросил Крайчек.
— Кажется… мне кажется, я слышал голос. Просто мозг играет злые шутки. Нужно немного поспать.
Крайчек кивнул:
— Забавные вещи творятся в тумане. Забавные, странные вещи. Я точно знаю. Что-то из этого, может, и игра воображения, но вот остальное…
Кук сидел молча. Крайчек был готов высказаться, только хорошего в его истории было мало.
— Я был там, Кук. Я был одним из тех, кто отправился искать Стокса, парня, который прыгнул за борт. Гослинг выбрал меня, потому что, должно быть, догадался, что я боюсь тумана, — сказал Крайчек тихим, ровным и неприятным голосом. — Мы спустили лодки и отправились на поиски. Вышли в этот чертов туман. И я готов признать, что мне стало страшно в тот момент, когда лодка коснулась воды. Очень страшно, потому что туман уже тогда был неправильным, как сейчас. Да, я знал, что в тумане встречается всякое: бледные, ползучие твари, разные мерзости, существа, одним своим видом способные свести с ума. Да, я знал это.
Кук сглотнул:
— Брось, Крайчек. Успокойся.
— Успокойся? — Матрос издал короткий, резкий смешок, больше напоминавший собачий лай, — пустой и неискренний звук. Кук был рад, что не видел лица Крайчека, искаженного, он знал, гримасой безумия.
— Конечно, я успокоюсь. В тумане мы слышали звуки, голоса, зовущие нас, жуткие, глухие голоса, как будто рты говорящих были набиты водорослями, а один раз, только один, я слышал смех, похожий на клекот, который чуть меня не прикончил. А потом… потом я увидел кое-что. Я увидел это, а оно увидело меня.
По рукам Кука побежали мурашки. Он с трудом произнес:
— Что? Что ты увидел?
Крайчек покачал головой и издал странный низкий звук, похожий на всхлип.
— Оно… оно смотрело на меня из тумана. Нечто склизкое, зловонное, с длинной, как фонарный столб, шеей. У него была голова, что-то вроде головы, но вся какая-то перекрученная, как раковина улитки. С нее капала слизь и свисали какие-то наросты, вроде водорослей или корней. Только они шевелились и извивались. А его глаза… Боже милостивый, эти глаза, огромные, желтые и злые, смотрели на меня, смотрели прямо внутрь меня, словно хотели сожрать мою душу…
Голос Крайчека угас, и остатки рассудка, казалось, растворились вместе с ним. Матрос дрожал и всхлипывал, зажав кулаком рот, чтобы не закричать.
Хапп начал стонать и биться в конвульсиях.
— Тише, — сказал Крайчек. — Тише, я не позволю ему забрать тебя. Клянусь богом, я не… Когда оно придет за нами, я обману его. Да, я обману его.
Он захихикал.
Кук изо всех сил старался держать себя в руках.
И тут раздался звук: что-то приближалось к ним из тумана.
9
Фабрини заметил световую ракету, запущенную Крайчеком. Так они и нашли в тумане спасательную шлюпку.
— Греби, кретин чертов! — рявкнул Сакс Менхаусу. — Это же лодка!
— Я стараюсь, — тихо пробурчал Менхаус.
— Старайся лучше.
Им было нелегко. Фабрини увидел лодку как раз в тот момент, когда Сакс спрашивал его, как ему удалось так долго прожить без мозга. Они сразу же бросились грести, но получалось плохо: нелегко было держаться за мокрый, скользкий ящик — не самое легкое в управление плавсредство — и одновременно грести ногами.
— Давайте бросим его, — задыхаясь, выпалил Менхаус, — и поплывем.
— Ни за что, — ответил Фабрини.
— Он прав, Менхаус. Если мы не доберемся до лодки и бросим ящик, мы останемся без всего. Продолжаем грести.
Сакс уже порядком устал от этой парочки. Раз уж катастрофе суждено было случиться, то почему он не оказался вместе, скажем, с Джорджем Райаном или Кушингом? Вот они смышленые ребята, не растерялись бы. Не чета идиотам вроде Менхауса и Фабрини. Последний, жертва внутривидового скрещивания, ни на что не был способен, а Менхаус… боже, что за чудо природы. Бог, наверное, чуть не умер от смеха, когда создал эту парочку. Шутка вышла божественная. Мамаше Фабрини следовало придушить его еще младенцем или спустить в унитаз вместе с дерьмом. Мир стал бы чище.