«Прекрасный Мехико» — гласит неоновая вывеска. Сверхъестественным усилием человек поднимается по ступенькам, толкает качающиеся створки двери, входит в заполненное табачным дымом кабаре, распихивает двух посетителей, упирается руками в столик — сидящие смотрят на него и не узнают, — опрокидывает чей-то стакан и падает на пол.
Одна из женщин поднимает крик, разговоры смолкают. Собирается толпа. Музыкальный автомат начинает играть мамбу. Кто-то догадывается его выключить. Тишина. Серафина встает из-за кассы, переходит танцплощадку, проталкивается сквозь толпу к тому месту, куда направлены все взгляды. И понимает, что мертвец, лежащий на полу, — ее племянник.
О жизни Умберто Паредеса Баладро, сына Арканхелы, известно так же мало, как о его смерти.
Он родился в 1939 году в публичном доме на улице Молино. Его матерью была Арканхела, а об отце неизвестно ничего, кроме фамилии — Паредес. (Когда Арканхелу спрашивают об этом субъекте, она прикидывается глухой.)
Серафина говорит, что за несколько месяцев до рождения племянника встретила сестру на рынке и заметила, что она беременна, но не решилась высказываться на эту тему, потому что, по ее мнению, проявила бы «неуважение». О рождении племянника она узнала из приглашения на крестины. Серафина абсолютно уверена, что ни тогда, ни позже мать ребенка не упоминала его отца.
Мальчик вырос в публичном доме, но Арканхела решила сделать из него человека с будущим. По словам Калаверы, она запрещала ему выходить со двора, подниматься по лестницам, наведываться в комнаты и заглядывать на задний двор. Работницам она запретила объяснять ребенку, зачем приходят в дом мужчины. Оба запрета исполнялись так неукоснительно, что Умберто Паредес пошел в школу имени Хосефы Ортис де Домингес, совершенно ни о чем не догадываясь. В первый же школьный день его просветили одноклассники, которые все о нем знали. Когда мальчик вернулся домой, он спросил у Калаверы:
— А ты — проститутка?
Калавера ответила «да», тогда мальчик спросил, проститутка ли его мать, Калавера ответила, что его мать не проститутка, а содержательница публичного дома.
На третий день школьных занятий директриса услышала во дворе скандирующие выкрики и пошла посмотреть, что происходит. Она увидела тридцать детей, скачущих, как «краснокожие индейцы», по кругу и орущих:
— Бандершин баладренок!
В центре стоял ученик Паредес Баладро и плакал.
Умберто отправили домой в сопровождении посыльного с конвертом, в котором лежали тридцать песо, уплаченные Арканхелой за поступление мальчика в школу, и записка — в ней директриса просила перевести его в другое учебное заведение.
Прочитав записку, Арканхела поняла, что пришло время расстаться с сыном. Чтобы с этого дня изолировать его от порока, она отправляла мальчика учиться в такие города, где никто не знал фамилии его матери и не подозревал, чем она занимается.
В этот период Арканхела каждую неделю писала сыну длинные письма зелеными чернилами на линованной бумаге, в которых давала советы: втирать сало за уши, чтобы уберечься от простуды, спать ногами к югу, чтобы избежать сглаза, и так далее в том же духе — немногие из них случайно сохранились в бумагах сына. Умберто отвечал короткими записками с просьбами прислать денег, оставляемыми без внимания (неизвестно почему, Арканхела решила, что деньги — самый опасный растлитель детей), но сами записки Арканхела и по сей день хранит в лаковой шкатулке из Олинала́.
Мальчик менял интернаты несколько раз. Первый раз — когда в Муэрдаго заведующий Игнасио Альенде обнаружил две дырки в стене ванной, которой пользовалась его супруга. Как рассказали некоторые воспитанники в ходе проведенного дознания, дырки в стене, выходившей в безлюдный коридор, проделал двенадцатилетний учащийся Паредес Баладро и стал взимать с товарищей по пятьдесят сентаво за то, чтобы увидеть жену заведующего в ванне, и по двадцать сентаво — за то, чтобы увидеть ее на унитазе.
Год спустя в школе имени Хуана Эскутия в Куэвано несколько учеников пожаловались в дирекцию, что учащийся Паредес Баладро их обирает. Он требовал с каждого по одному песо в неделю, а тех, кто не платил, отдавал на избиение Гутьерресу Карраско по кличке Горилла.