Как бы там ни было, она ушла.
— Может быть, я зайду попозже, чтобы пожелать вам спокойной ночи. Извините, что вода недостаточно горячая. Все потому, что у нас нет носильщика.
Колокола даже и не думали стихать.
— Когда-то он был отличным парнем, — произнес комендант, когда дверь за миссис Паскоу закрылась.
— Вы имеете в виду Паскоу?
Комендант с серьезным видом кивнул.
— Не мой тип, — пожал плечами Джеральд.
— Орден «За боевые заслуги» и бар. Крест «За лётные боевые заслуги» и бар.
— А теперь только бар. Почему?
— Вы слышали, что она сказала. Ложь. Они уехали из Южного Норвуда не ради морского воздуха.
— Я так и подумал.
— Он влип в неприятности. Его подставили. Он тогда был плохо знаком с человеческой природой и всей ее низостью.
— Жаль, — посетовал Джеральд. — Но все же, по-моему, здесь не самое лучшее для него место?
— Худшее, — ответил комендант, в его глазах полыхнуло темное пламя.
Фринна снова шевельнулась во сне — на этот раз более резко — и едва не проснулась. По какой-то причине оба мужчины молча застыли на месте и не издавали ни звука, пока вновь не услышали ее мерное дыхание. В тишине колокольный звон раздавался еще громче. Казалось, он дырявит крышу.
— Здесь, безусловно, очень шумно, — вполголоса заметил Джеральд.
— И надо вам было приехать именно сегодня! — с жаром произнес комендант, но тоже вполголоса.
— Такое случается нечасто?
— Один раз в году.
— Им следовало предупредить нас.
— Обычно они и не принимают бронь на этот день. Не имеют права. Когда здесь заправлял Паскоу, он такого не допускал.
— Вероятно, миссис Паскоу не хотела упускать клиентов.
— Женщине нельзя доверять решение таких вопросов.
— Похоже, у них небольшой выбор?
— В душе женщины всегда остаются созданиями тьмы.
Джеральда удивила серьезность и горечь коменданта, и он не нашелся, что ответить.
— Моей жене колокола не мешают, — через минуту заявил он. — Они ей даже нравятся. — Это всего лишь досадная неприятность, хотя и действующая на нервы, а комендант пытается превратить ее в мелодраму.
Комендант повернулся и уставился на него. Джеральду показалось, что после его слов комендант и Фринну причислил к категории потерянных.
— Увезите ее отсюда, — с презрительной яростью бросил комендант.
— Уедем через пару дней, — с терпеливой вежливостью ответил Джеральд. — Вынужден признать, что Холихейвен нас разочаровал.
— Сейчас. Пока еще есть время. Немедленно.
Страстная убежденность коменданта вызывала тревогу.
Джеральд задумался. Даже пустой вестибюль с его кошмарным интерьером и безликой обстановкой казался враждебным.
— Вряд ли они будут упражняться всю ночь напролет, — заметил он. Но на этот раз его голос звучал приглушенно от страха.
— Упражняться?! — насмешка коменданта льдинкой пролетела по жаркой комнате.
— А чем же еще они занимаются?
— Они бьют в колокола, чтобы пробудить мертвых.
Из дымохода потянуло ветром, и огонь в камине вспыхнул с новой силой. Джеральд страшно побледнел.
— Это всего лишь оборот речи, — еле слышно пролепетал он.
— Только не в Холихейвене. — Комендант вновь устремил взгляд на огонь.
Джеральд посмотрел на Фринну. Ее дыхание стало неровным. Его голос упал до шепота.
— И что происходит потом?
Комендант тоже говорил почти шепотом.
— Никто не знает, сколько времени они будут звонить. Каждый год — по-разному. Не знаю почему. До полуночи ничего не случится. Может, и чуть позже. А потом восстанут мертвые. Сначала один или двое; через некоторое время — все остальные. Сегодня даже море ушло. Вы сами видели. В подобных городках каждый год тонет несколько человек. В этом году утонуло гораздо больше. Но все равно утопленники составляют лишь малую часть. Большинство выходят не из воды, а из земли. Зрелище не из приятных.
— Куда они идут?
— Я никогда за ними не ходил, поэтому не знаю. Я не сумасшедший.
В глазах коменданта отражалось пламя. Наступила долгая пауза.
— Я не верю в воскрешение, — наконец нарушил молчание Джеральд. С каждым часом колокола звонили все громче и громче. — Во всяком случае, тела.
— А какое еще может быть воскрешение? Все остальное — только теория. Вы даже представить себе не можете. Никто не может.
Джеральд лет двадцать не спорил на эту тему.
— Значит, вы советуете нам уехать, — сказал он. — Куда?
— Неважно куда.
— У меня нет машины.
— Идите пешком.