За окном уже совсем стемнело. Жани поспешила закрыть толстые стекла специальными железными заслонками, чтобы свет не проникал наружу и нельзя было попасть внутрь.
– Спать будешь тут, – она принесла откуда-то старый матрас, плоский как блин, и бросила его под стол, где горой возвышались разные детали.
– А одеяло? – Рим не хотел наглеть, но ему так хотелось накрыться хоть чем-нибудь. Его одежда здорово пострадала после встречи с ловчими и теперь вся зияла дырами. Жани взглянула на мужчину, нахмурилась и сняла свою куртку:
– Пока накройся этим. Завтра попробуем решить эту проблему.
Она скрылась дальше в цеху и, не раздеваясь, улеглась на топчан. Рядом тотчас пристроился робот, он замер у постели хозяйки, охраняя ее покой и пристально посматривая в сторону Рима.
– Давно ты в Пустоши? – Рим боролся со сном, но ему хотелось хоть немного поговорить.
– Давно, – после долгой паузы ответила Жани.
– Даже не представляю, через что тебе пришлось пройти, прежде чем ты стала такой, – Рим пытался завести непринуждённый разговор, но девушка не шла на контакт, долго не отвечая ему и о чем-то думая.
– Ты даже не представляешь через что, – она повернулась на бок, посмотрела на мужчину, скрючившегося на полу под ее курткой. – Давай спать. Завтра трудный день.
– Да здесь каждый день трудный, – проворчал Рим, подтягивая ноги и чувствуя, как начинает замерзать, хотя в доме было достаточно тепло.
Он хотел еще что-то спросить, но услышал спокойное дыхание Жани. Рим не хотел признавать, что завидует жителям Пустоши. Он завидовал их бесстрашию, их воле, их храбрости. Все они знали, что день может стать последним, но не впадали в отчаяние, а сражались за пищу, строили жилье и отражали атаки диких зверей. Знай он, что окажется в таком месте после долгих лет относительного комфорта, он бы никогда в это не поверил. Раньше ему казалось, что остаться без работы и ночевать на улице – это самое дно, но на поверку выяснилось, что быть бездомным не так страшно, куда страшнее оказаться ночью в Пустоши без оружия. Все познается в сравнении. А еще Рим удивился как быстро человек привыкает к разного рода лишениям. Еще вчера он и представить себе не мог, что проведет ночь не в постели, а под открытым небом, будет питаться отбросами, а не горячей пищей в столовой, но уже сейчас совершенно не удивлялся, уплетая безвкусный концентрат и засыпая на полу в каком-то подземном логове неизвестной девушки. И ему это нравилось. Пресная скучная жизнь осталась позади. Выживать оказалось куда интереснее, чем жить в комфорте. Только в таких диких условиях человек проявлял себя во всей красе и выяснялось, что многие на самом деле ничего не стоят, а те, на кого никто не обращал внимания, становились настоящими героями. Жители мегаполиса презрительно говорили о Пустошах, а Рим теперь искренне считал, что за стенами укрылись трусы, которые не хотят смотреть правде в глаза, а правда такова, что все они обычные рабы, вкалывающие на благо системы, которой нет до них никакого дела.
С такими тревожными мыслями его сморил сон. Он не слышал, как к нему тихонько подъехал Эр, сделал около него один круг и вернулся на свое место, продолжая охранять Жани. Робот никогда не отдыхал, но теперь вдруг почувствовал облегчение, допустив в свой мир нового человека, которого прежде ни за что бы не подпустил ближе, чем на пушечный выстрел. Только он один еще мог рассказать о том, что случилось между людьми много лет назад и к чему привело столкновение двух вражеских армий, приведших к появлению безжизненных земель на много сотен миль вокруг. Робот был настолько стар, что никто бы не поверил, что он все еще может работать, но и его заряд вскоре должен был иссякнуть и в эту минуту единственный свидетель эпохи превратится в гору бесполезного металлолома.
Глава 32
– Ай! – Рим проснулся и попытался сесть, но тотчас ударился головой о столешницу. Он совсем позабыл во вчерашней суете, что лег спать под одним из столов.
– Доброе утро, – усмехнулась Жани, она поставила старый медный чайник на некое подобие буржуйки и разогревала воду, чтобы приготовить завтрак.
– Доброе, – Рим поглаживал ушибленную голову и аккуратно выбирался из-под стола, опасаясь, что снова ударится.
Девушка уже убрала оконные заслонки и в комнату проникал тусклый дневной свет, но лампы внутри по-прежнему горели.
– Знать бы сколько сейчас времени? – Рим потянулся и протянул Жани ее куртку. – Спасибо, она помогла мне согреться этой ночью.