– Может быть… А помните, тетя Тонь… – Света повернулась и посмотрела на нее с улыбкой. – Помните, когда мы сюда приходили купаться, дядя Толя всегда сразу ложился, накрывался покрывалом и спал? Помните?
Тетя Тоня воскликнула:
– Конечно, помню!
– А почему он так делал?
– Уставал, наверное, я не знаю… – засмеялась тетка. – Лентяй же он, как будто ты не знашь его. Сон-час у него был, наверное! – Слово «знаешь» она так и произнесла – знашь.
– Забавный какой! – вспоминала Света. – Все дрова собирают, ага же? Костер разжигают, кушать готовят, купаются, а он спать ложится.
– Не говори!.. – смеялась тетя Тоня.
Внезапно послышался жалобный крик не то птицы, не то ребенка, доносящийся с другой стороны реки. Светка замерла, вытянула шею, устремила взор на густую листву берегового кустарника. Тетя Тоня, услышав, открыла рот в удивлении.
– Ребенок что ли?
В эту секунду женщины отчетливо услышали детский голос:
–Эни! Эни иду си*!..
Тетка Тоня ахнула, быстро перекрестила грудь, зачастила:
–Господи помилуй, господи помилуй! Ой-оей-ой!
Светка схватила тетку за локоть, потянула - пойдемте отсюда, ветер шевельнул листву на той стороне и показалось, или не показалось, мелькнула маленькая фигурка между деревьями. Через секунду на берег вдруг сошел ребенок лет пяти, облаченный в замшевую длинную парку с завязанными шнурками у горловины. На ногах у ребенка были унты из камуса. Черные волосы топорщились на маленькой голове, на бледном лице выделялась резкая линия глаз.
– Глядите! – прошептала Светка одними губами.
– Что там такое?
– Разве не видите? Ребенок стоит, на нас смотрит!
– Никого не вижу!..
Глаза тети Тони шарили по берегу, натыкались на камни, кустики, поваленные деревья.
Застывшая на берегу фигурка начала бледнеть, таять и, наконец, растворилась в прозрачном воздухе. Светка моргнула раз, второй, тряхнула головой, не понимая – привиделось ей это или нет. Затем потянула тетку за рукав:
– Пойдемте отсюда…
Женщины, торопясь покинуть жуткое место, скорым шагом двинулись вдоль реки. Тетя Тоня вздыхала и горячо говорила:
– Значит не врали мужики! Света, разбудили мы его своими криками, вот он и пришел! Вот он и явился бедненький! Маму свою ищет… Уж сколько лет!..
Светка оглядывалась, запиналась о спутавшуюся крепкими зелеными веревками траву, кивала:
–Ничего себе!.. Это надо же!
На Висячем мосту было так же тихо, как и на Мертвом ауле. Лишь журчала на перекате речка. Деревья, косматыми башками повисли над водой, глядя, как маленькие гольяны хватают мошек с поверхности водной глади. Уныло и безрадостно. Тишину нарушили протяжные крики Светы и тети Тони: «Ма-а-ма-а!», «На-а-стя-а!».
«Ама-а, а-стя-а!» - Дразнилась рыжеющая тайга.
Набежали тучи. Потихоньку начал накрапывать дождь, который вскоре разошелся не на шутку. Все вокруг затянуло серой скучной пеленой. Быстро женщины вымокли и решили идти в деревню. Мертвый аул обошли стороной, стараясь не смотреть на побережье.
Деревня встречала их вся вымокшая от дождя и чем-то походившая теперь на мокрую серую собаку.
Тетя Тоня пошла домой, а Света пришла в пустой дом родителей, переоделась в сухую одежду. Села у окна на кухне и посмотрела в окно. Перед глазами все еще стоял ребенок и все звучал в голове его жалобный крик: «Эни иду си?» - «Мама, где ты?».
«Мама, где ты?».
По стеклу били капли дождя, скользили змейками вниз. Света отвернулась и на глаза попались куртки, висевшие на крюках возле входной двери. Отцовская коричневая телогрейка и мамины демисезонная черная куртка и сиреневая, с красивым отливом ветровка. Глядя на эти одиноко висящие куртки, Светка расплакалась. Потом вытерла слезы, встала, налила в стакан холодную воду из чайника и попила. Взяла две эти мамины куртки и, выйдя из дома, пошла в сторону Витима, куда утром ушел Дмитрий.
***
Под холодным и нудным дождем она дошла до местности Известка у реки Витим. На дороге, ведущей на Известку - бурхан*. Там стоит одинокое дерево, где каждый путник, будь то рыбак или лесоруб, обязательно останавливаются, бросают две–три спички или сигареты, или монетки, или сладости - подношения местным духам. Дальше нужно свернуть направо и идти до горы. Потом пересечь гору, а там река меняет направление и уходит влево. И перед этим поворотом взору открываются скальные живописные места – Щеки. Высоко эти скалы возвышаются над Витимом, а у их подножья лесная избушка. Туда утром ушел отец, туда, возможно, ушла и мама.