- А сумасшедшие сучки привлекают таких же мужчин, - заметил Никки.
Мы с Мэнни кивнули.
- Плохиши любят либо правильных мальчиков и девочек, либо таких же плохишей, как и они сами, - сказал Домино.
- Соглашусь. Так что будем делать с Джастин и любовью ее жизни?
- Анита, этой ночью он вернется в могилу. Ты не можешь позволить этой девушке сохранить навсегда в памяти одну идеальную ночь.
- Она знает, что этой ночью он вернется в могилу, так что эта ночь уже не идеальна. Эта ночь будет наполнена печалью и осознанием того, что только в этот раз они будут вместе.
- Прямо Ромео и Джульетта, - сказал Домино.
- Девушки, вроде нее, обожают такие драмы, - заметил Никки.
- Анита, - сказал Мэнни: - такие, как она, способны пронести несчастную историю любви с этой ночи через всю свою жизнь.
- Это плохо?
- Ни один мужчина не в силах тягаться с историей любви, вроде этой, Анита. Либо она больше никогда ни с кем не построит отношений, либо будет сравнивать каждого своего спутника с ним, и сравнение будет не в их пользу.
- Почему не в их?
- Потому что она будет воссоздавать эту ночь в своих мыслях, пока секс не станет идеальным, пока не станет идеальным мужчина, и ей не покажется, что если бы они родились в одном столетии, то могли бы быть счастливы.
- И снова похоже на личный опыт, - заметила я.
- Есть у меня подруга со школьных времен, Мария. Ее первый возлюбленный погиб в автомобильной аварии. Она вышла замуж и родила детей, но ее мужу все тридцать лет, что они женаты, приходится соревноваться с призраком, с бойфрендом, погибшим тридцать два года назад. Я знал Рики, он был хорошим парнем, но не настолько, каким его помнила Мария. Мне всегда было жаль Карлоса, вынужденного по сей день соревноваться с идеальным парнем, который навечно останется молодым, привлекательным и совершенным.
- Вторая история, идеально подходящая к случаю, - с подозрением в голосе сказал Домино.
- Эй, мне пятьдесят, выгляжу я на все шестьдесят. Когда живешь так долго, чему-то да научишься.
Домино улыбнулся.
- Ладно, принимается.
- Некоторые и в семьдесят глупы и посредственны, - возразил Никки.
- Или в сто семьдесят, - добавила я.
Все мы согласно закивали.
- Но я не такой или, по крайней мере, стараюсь таким не быть, - сказал Мэнни. - То, что произойдет этой ночью, навсегда оставит свой след на этой женщине.
- Думаешь, я буду настолько глупа, чтобы не сказать "нет".
- Думаю, ты позволишь чувству вины и страху взять верх над здравым смыслом, - ответил Мэнни.
- В яблочко, - поддакнул Домино.
- А я думаю, что тебе стоит позволить женщине самой принять решение, - сказал Никки.
- Ты социопат, - бросил Домино. - Тебе наплевать на ее чувства и на то, что станет с ее жизнью.
Никки пожал плечами.
- Ты одновременно и прав, и нет.
- И в чем же я не прав?
- Меня не волнуют чувства этой девушки, но она старше любого из нас, не считая Мэнни.
- Ей больше тридцати? - удивилась я.
- Тридцать четыре.
- Ты спросил.
Он кивнул.
- И что с того? - поторопил Домино.
- Ей тридцать четыре, она уже достаточно большая, чтобы самой принимать решения. Трахаться с зомби, каким бы он не казался живым, - Никки показал пальцами кавычки: - как по мне, то еще веселье. Но что с того, если она проведет всю свою жизнь, тоскуя по мертвому парню? У нее будет целая ночь по-шекспировски трагичной любви, многие и этим похвастаться не могут.
- Это одновременно и самые циничные, и самые романтичные слова из всех, что я слышал, - сказал Домино.
- Нельзя быть одновременно и циничным, и романтичным, - возразила я.
- Почему это? - спросил он.
- Так значит я циничный романтик? - спросил Никки.
Домино, кажется, задумался над этим и, в конце концов, кивнул.
- Ага.
Никки усмехнулся.
- Мне нравится.
Я закатила глаза.
Мэнни выглядел задумчивым.
- Почему бы тебе все, что ты рассказал нам, не сказать самим Джастин и Уоррингтону? - предложила я.
Мэнни вскинул брови.
- Неплохая идея, но она мне не поверит. Никто не хочет верить, что повторяет чьи-то ошибки.
- Все, что мы можем сделать, эго попытаться.
- К тому же, если она упертый романтик, она и без секса зациклится на этой несостоявшейся великой любви и все следующие отношения будет сравнивать с ней. И вот тогда ее мужчины по-настоящему влипнут, потому что превзойти несчастную потерянную любовь сложно, но еще сложнее превзойти так и не случившиеся отношения. Для определенного типа людей фантазии всегда лучше реальности.
Мы все уставились на Никки, даже я была удивлена.
- Обалдеть, - выдохнул Домино. - Вот это было мудро.
- Я думал, социопаты не понимают чувств других, - сказал Мэнни.
- Социопаты всю свою жизнь изучают людей, потому что вынуждены имитировать то, что мы не понимаем или не чувствуем, чтобы не выделяться. Поэтому мы одни из самых наблюдательных людей в мире. Нам приходится быть таковыми, иначе нас раскрыли бы, и, уверен, убили бы или поручили бы нам убийства людей.
Мэнни задумался, а затем сказал:
- Ладно, давайте поговорим с Джастин и Уоррингтоном.
- Вы заметили, что оба теперь зовете его по имени? - заметил Никки.
Мы с Мэнни переглянулись.
- Вот это жуть, - сказала я.
- Да уж, - согласился он: - не то слово.
Мы отправились высказать все свои предостережения Джастин и зомби, точно зная, какое решение она в итоге примет. Порой не в ваших силах спасти людей, порой они сами не хотят, чтобы их спасали.
Глава 30
Мы не учли благородство Уоррингтона. Он не желал обрекать единственную женщину, которую когда-либо любил, на такие муки.
- Покажите ей, что я зомби, - наконец предложил он.
- Что вы имеете в виду? - уточнила я.
- Если я и вправду тот, о ком вы говорите, разве не должен я беспрекословно подчиняться вашему приказу?
- Это вы тоже из интернета почерпнули?
- Да, - ответил Уоррингтон без единого намека, что уловил сарказм. Полагаю, он недостаточно долго подвергался влиянию современной культуры, чтобы выяснить, что люди в интернете могут лгать и частенько это делают. В данном случае это, конечно, ложью не было. Удивительно!
Крошечная часть меня сомневалась, правда ли Уоррингтон подчинится мне, как другие зомби.
Думаю, я отчасти начала воспринимать его как личность, а не нежить, ну или как минимум не зомби.
И порой сомнения могут ослабить ваши способности. Если вы не верите в то, что у вас получится, ничего и не выходит.
Я отбросила бесполезные мысли и просто поверила. Я была не обычным аниматором, а некромантом, что означает совершенно новый уровень силы. Я подняла зомби, значит могла его контролировать, и точка.
Я закрыла глаза, сделала медленный вдох-выдох, избавляясь от напряжения, сомнений, стряхивая все это на землю, прочь от себя. Марианна, ведьма и мой метафизический наставник, называла это "заземлением". Можно землю заменить на воздух, но лично мне для этого требуется ветер. «Успокойся и сконцентрируйся,» - снова и снова повторяла она, пока у меня это не дошло до автоматизма.
Когда я открыла глаза, то снова была спокойна и смогла посмотреть на Уоррингтона без чувства вины, безо всех тех эмоций, что мне мешали. Сейчас он был теплым на ощупь, ну и что? Он мог снова любить, ну и что? Я посмотрела на него не глазами, а той частью своего мозга, что находится сразу за ними, где зарождаются сновидения. Обычно я не "вижу" ауры людей, но могу "чувствовать" их энергетику. Я скользнула этой своей способностью по ожидающим людям и нащупала их тепло. Энергия Никки и Домино была теплее, Мэнни - холоднее. Способность работать с мертвыми оставляла свой отпечаток на наших энергетических подписях, как прикосновение смерти. Я не могла увидеть свою энергию, как вижу чужие, по словам Марианны, большинство практиков не могли, но она сказала мне, что моя энергия должна быть ледяной, не похожей ни на одного человека, что она когда-либо ощущала. Я позволила своей силе выследить Уоррингтона, и его энергетика очень отличалась. Это не было похоже на могильный след, как будто лампочка его ауры тускнела, не так,