– Именно, – произнесла тьма ледяным шепотом.
Мони сбоку упал, я кинулась к нему, ощупывая пульс. Он был жив. Неужели потерял сознание?
– Очнется, когда я позволю, – сообщила тьма.
– Ты не можешь быть правдой! – вырвалось у меня, вместе с пробежавшим холодком по телу, – Это все чары какой-нибудь нечисти!
В ответ тьма рассмеялась, заклубилась, сформировалась. Очень высокая, утонченная девушка, с блестящей эбонитовой кожей вышла под луч света. Она была красива, несмотря на то, что мало чем была похожа на человека. Я разглядывала ее черные доспехи и струящуюся ткань из тьмы, которая расползалась и стелилась дымом по земле. Тонкие черты человеческого лица, высокие скулы, хищный оскал коварной улыбки из черных, блестящих губ, желтые глаза и такие узнаваемые повадки. Риас.
– Как он поживает? – поинтересовалась демоница, изящно поднимая угольную, туманную бровь, – Почему я не чувствую его в лесу?
– Кто ты? И что тебе нужно? – задала я основные вопросы прежде, чем отвечать.
Девушка еще шире улыбнулась, а потом уже с грустью раскрыла свою темную ладонь с огромными угольными когтями, подставляя ее теплу. Хоровод пылинок, освещенный лучом солнца, отреагировал вполне материально, давая понять, что у демоницы есть плоть в нашем мире. Я сделала пару шагов назад, но глянула с опаской на бессознательного Мони и вернулась на исходную, оголяя клинок.
– Не стоит, – озвучила та с лукавым блеском в желтых глазах.
– Ты же не можешь быть той, кого поглотила его душа?! – выкинула я предположение.
Высказывание было слишком громким, поэтому эхо отскочило от стен, усиливая возглас. Птицы, сидящие где-то над подземным храмом, были потревожены, и недовольно огласив округу своим кличем, удалились, хлопая крыльями.
– Ты привлекаешь внимание, смертная, – проговорила уже без улыбки демоница, – Веди себя тише. Мне будет трудно спасать тебя с твоим дружком от посягательств даже низших существ в этом мире.
– Ты демон! – уже шепотом открывала я ей истину.
Она говорит, что собирается спасти нас, но что ей нужно? Сделку? Никогда и никто в здравом уме не будет иметь с демонами никаких дел! Риас? Я сбилась с дыхания, когда ко мне пришли догадки.
– Не думай о нем совсем так плохо, человечка, – прошелестел ее насмешливый голос, – Он не поддался на уговоры Аригханы. А ведь на него давили не слабые демоны. Риас? Его полное имя куда мелодичнее и красивее, – вела она рассуждения.
– Если ты читаешь мои мысли, то может уже сообщишь мне, что тебе от меня надо? – шипела я.
Девушка запрокинула голову, прикрывая глаза и подставляя лицо навстречу солнечному теплу. Волосы шелковой тьмой расплылись позади, будто она была под водой. За полтора года Риас набрался многого от демонов. Чего же она хочет?
– Мы дали ему то, о чем другие и мечтать не могли, – тихо сообщила демоница, все еще нежась в лучах нашего светила, – Вы люди слишком самоуверенные. Всегда думаете, что все идет так, как вы хотите, даже не осознавая, насколько далеки от истины.
– Переходи ближе к делу, – стремилась я быстрее разобраться с ее требованиями, а не выслушивать то, что и так было не открытием.
Она тяжело вздохнула, отстраняясь от тепла и открывая глаза. Ее рука была протянута мне. Я отрицательно качнула головой, но та лишь ухмыльнулась и протянула руку ближе. Я сошла с ума! Вкладываю свою руку, на которую все еще не вернула перчатку, в ее ладонь. Ледяная! Пытаюсь отдернуть, но демоница сжала ладонь, не позволяя.
– Пожалуйста, – прозвучал ее голос очень низко и полный мольбы, – Подари мне немного своего тепла и внимания.
Я сглотнула и не смогла отказать, хотя осознавала, как глупо поддаюсь на откровенное искушение. Демоница потянула меня дальше, вынуждая следовать за ней. Она не ступала, делая свои шаги, а плыла с таким изяществом и величием, которому не постичь человеку. За ней стелилась и тянулась тьма, развеваясь и танцуя с каждым ее шагом. Я искоса смотрела на ее точеный профиль, восхищаясь идеальными чертами и красотой.
– Ты так любуешься мной, что мне хочется потратить свои силы, задержавшись в твоем солнечном мире, чуточку дольше, – томно произнесла она, нагоняя на меня краску стыда и заставляя смотреть вперед.
Красивый, низкий смех раздался в храме магов. А впереди открылся последний постамент. Змея из темного, наверняка драгоценного камня, изгибалась над черной чашей. Из раскрытой пасти изливалась тьма, падая в сосуд, где стенки растворяли ее в дым. Тут не росли цветы, не было мха. Слишком холодно и мрачно.