Николь привалилась к косяку, размяла лодыжку и в изумлении уставилась на Самиду которая стояла перед ней в нескольких шагах с ножом в руках.
— Я убью тебя, — прошептала фамильярка, — ради него. Я готова умереть ради Августино.
Самида бесшумной тигрицей в платье кинулась на Николь, которая с воскликом удивления и возмущения отпрыгнула в сторону. Девушка потеряла равновесие на высоких каблуках и с грохотом упала на спину. Фамильярка повернулась к Николь с безумной улыбкой, и девушка торопливо сняла туфлю и вскочила, направляя острый каблук на Старшую:
— Не подходи, — она сбросила вторую лодочку и твердо встала на широко расставленные на ноги, — я буду насмерть биться. Я уже почти вампир!
Самида бархатно рыкнула и кинулась на ненавистную ей дрянь, которая посмела обидеть ее Господина, но она запуталась в подоле и рухнула Николь под ноги. Она завизжала и попыталась ударить острым лезвием ступню девушки.
— И чего ты смотришь? — Николь отскочила в сторону, вытаращив глаза на смеющегося Августино, который стоял в дверях, ведущих в подвал.
Самида ползла за Николь и взмахивала кухонным ножом в горьких рыданиях. В этом доме были все сумасшедшие, потерянные и невероятно одинокие. Девушка решительно кинулась к Старшей, увернулась от ножа и крепко перехватила тонкую руку, обнимая и прижимая фамильярку к себе.
— Ненавижу тебя, — замычала Самида в грудь Николь, уронив нож, — ненавижу!
— Да, — девушка погладила Старшую по голове, пропуская густые волосы через пальчики, — я знаю, милая.
— Ты должна лежать под яблоней! — просипела Самида.
Августино довольно хмыкнул. Николь с осуждающим непониманием посмотрела на него:
— И чего ты радуешься? — она продолжала поглаживать плачущую фамильярку, которая порядком увлажнила ее платье своими слезами, — ей плохо, а ты веселишься.
— Станет сильнее, — мужчина прищурился, — я бы посмотрел, как она режет тебе горло.
— Под яблоней! — завыла Самида.
— Он недостоин ни одной твоей слезинки, — девушка подняла на себя зареванное лицо фамильярки и улыбнулась, — ты слышишь меня?
— Не уходи, — фамильярка потянулась губами к девушке, — останься с нами, Николь.
— Ты моя хорошая, — Николь смахнула слезы с мягких щек Старшей и ласково поцеловала ее в соленые губы, касаясь языком уголка рта. Она мягко отстранилась, — я должна идти.
Она поднялась, подхватила свои несчастные туфли и зашагала босыми ногами мимо Августино, который грубо сцапал ее за предплечье:
— Не трогай меня! — она залепила ему звонкую пощечину и прошипела, — я счастлива, что попала к Лоренцо! Пусть я убила ради него двух человек, но даже этот старый жестокий развратник имеет больше чести и достоинства чем ты! Ты стравливаешь всех вокруг себя и наслаждаешься мышиной возней. Ты жалкий и никчемный неудачник, который потерял себя в веках.
— Не суди меня, Николь, — вампир покачал головой, — ты не знаешь о чем говоришь.
— О, бедный несчастный Августино! — девушка выдернула руку и уверенно направилась к выходу, — такой одинокий и никем не понятый!
— Мне кажется, ты напрашиваешься на порку, — вампир помог подняться Самиде с пола, пнув нож в сторону, потому что фамильярка кинула на него яростный взгляд.
— Я закажу сессию от Госпожи в номер, — Николь обернулась на оскорбленного вампира, — если мне захочется боли и синяков на попе, — она подмигнула, — а Лоренцо заплатит. У нас с ним сложились очень теплые отношения, я умею выбирать для него мужчин.
— Содержанка, — Августино вскипел, — меркантильная шлюха! Нашла кого побогаче?
— Намного богаче, — Николь рассмеялась и скрылась в предрассветной тьме.
Драгош весело ей улыбнулся, когда она плюхнулась на заднее сидение:
— Я уж боялся, что ты живой не выйдешь, — он завел машину, — извелся весь.
— Чужого фамильяра запрещено убивать, — девушка свернулась калачиком на сиденье, — какой-то дурдом.
— Это точно подмечено, — мужчина бросил взгляд в зеркало заднего видения. На крыльце стоял мрачный Августино, — тебе здесь не место.